Валерий Анисимов - Суздальский варяг. Книга 1. Том 1.

– Не разумею тебя. Гостинец с Днепра через Вазузу в Волгу к Новому Торгу, там все купцы обретаются. Как ни крути, твоё село в стороне.

– А ежели наладить волоки на Клязьме, Яузе, Яхроме? Повсюду погосты поставить. Лодьи не надо переволакивать с одной реки в другую, або в погостах будут дворы конные с готовой упряжью, с телегами, с возками. Вот и пойдут купцы с Днепра в Десну, а от верховья Москови до Десны тоже волок устроить добрый. На всём пути всего три малых волока. Повернём товар прямо в Ростов, и будут ростовцы держать свои цены, соперничая с Новым Торгом.

– И будет Ростов богатеть не по дням, а по часам, и вновь станут называть град Великим, – с ехидцей вставил Бута. – Ты и за купцов радеешь, и за князя мыслишь. Жаль, что ты не от рода Рюрикова. Быть бы тебе князем.

– Фома ты не верующий! Ужель тебе мои помыслы не по нраву? Ежели б князья перестали котороваться меж собою, а помышляли об устроении своих отчин…

– Никому наш медвежий угол не нужен, ни купцам, ни князьям. Скучно тебе, я вижу. Женить тебя надо. Марфа моя сразу это поняла. Ох, и проницательны бабы, вот народец!

– Ужель мы с тобою, как лежачие камни, так и будем свой век доживать, на всё поплевывая: моя хата с краю? Вижу, не по душе тебе мои помыслы. Конечно, ты тысяцкий, у тебя на службе много молодших бояр, и сила есть не малая – дружина. А я довольствуюсь сельцом в глухом углу.

– Да ты, никак, завидуешь мне? Ну что ты, Иване, не прибедняйся, твоему селу иной град может позавидовать. А ты оставь село на тиунов, а сам переезжай в Ростов.

– «Переезжай в Ростов», – досадливо передразнил Иван. – Нешто можно оставить имение на воровство тиунам? Вот ежели б сыну передать… – Иван вдруг замолчал, задумался.

Бута понимал, как нелегко приходится Ивану жить без семьи, в одиночестве. Но уж зело он дерзок в своих помыслах, а что надумал, то и князю не по силам. Найти бы Ивану девицу, да сосватать, а то ведь и умом тронется. Ишь как душа бурлит, на устроенье земли рвётся.

– Ты, Иван, не обижайся, твои помыслы не отвергаю, но хочу понять, осуществимы ли они. Замысел-то зело велик. С князем надо бы совет держать. А где он, князь-то? Тревожно у меня на душе: что будет с Ростовской волостью, Бог знает. Вон, какие времена настают, молодшие князья волю старших не признают. Будет ли в Руси такой князь, как Ярослав? Дедние устои, на коих Русь до сих пор держалась, в прах развеялись. Благое дело ты задумал, однако, не то время, чтобы наши куны неведомо во что вкладывать. Вот успокоятся князья…

– Ты же сам не веришь в то, что говоришь. Никогда они не успокоятся. Как бы там ни было, но нам с тобой жить на этой земле до скончания дней своих, и кому же, как не нам потщиться о благоустроении. Затраты наши окупятся, я в это верю.

– Нет, Иван, верить мало, в таких делах расчёт всему голова.

– Ежели нет веры в задуманное дело, то пошто нужен расчёт? А станешь моим единомышленником, то мы и чёрта взнуздаем, – покосившись на образа, Иван торопливо перекрестился.

– Может, правда твоя, но одни мы не осилим задуманное, – задумчиво произнес Бута. В сём деле много верных подельников надо иметь. Весь Ростов подымать надо. – Помолчал немного, потом задорно молвил: – Да, Иване, пора нам о наследниках думать, чем раньше, тем лучше.

– Тебе ли горевать о наследнике. Вижу, твоя Марфа на сносях.

– На сносях. Но, Бог знает, может дитя-то будет женского полу. – Бута игриво покосился на Ивана. – А тебя надо женить, на-адо-о! Ужель ни одна девица не глянулась? С дворовыми девками можешь ублажаться, но о наследнике надо подумать.

– Може и глянулась, – неуверенно, опустив взгляд, молвил Иван.

– Что яко «може»?

– О, Бута! Не знаю, что со мной случилось. Еду давеча, только миновал градские врата, как, вижу, идёт навстречу боярышня, молоденькая, красавица неописуема. Рядом с ней мамка-нянька. Залюбовался я девицей, чуть из возка не вывалился. Она глянула на меня и кланяется: «Здрав будь, Иван Степаныч». Дрогнуло у меня что-то внутри и опустилось, язык одеревенел. Мгновение думал, кто, такая? А когда возница подсказал, что это Варька, дочка боярина Никодима, не успел рот закрыть, как её уже и след простыл. В прошлый раз её видел, уж не помню когда, была она голенастая и неуклюжая, а тут вдруг явилась отроковицей прекрасной. Телесами пополнела, округлости обрела, взгляд смиренный. А какие на ней жемчуга! Затрепетало у меня сердце.

– Э-э, вон, на кого твой глаз упал. То-то, вижу, вылез ты из возка сам не свой, думал, намаялся от дороги, а тут… Во-от оно что-о! Да, Варька хороша, девица хоть куда. Осьмнадцатое лето идёт, на выданье девица. Только не про тебя она. Точно не ведаю, но будто Никодим хочет Варвару выдать за Константина, сына Борислава.