Валерий Анисимов: Суздальский варяг. Книга 1. Том 1.

Бархатный ласковый воздух наполнял грудь Ивана. Упоённый благостью, смотрел он в вечернее небо, где ещё долго оставалось туманное таинственное свечение уходящего дня, какое бывает лишь на исходе весны.

– Доброго здоровья, Иван Степаныч, – донёсся до него приятный женский голос.

Повернулся: по обочине мимо возка шествуют две женские фигуры, слегка нагнувшиеся в поклоне. Кто, такие?

– И вам моё… – послал он им в след, но женщины уже миновали возок.

И не удивительно, что его приветствуют – обычное дело, но почему он не знает боярышню? Приезжая? Встрепенулся боярин – красавица-то изрядная!

– Ужель не узнал, Иван Степаныч? – бросил возница взгляд на боярина.

– Не… Не-езна-аю, – растерялся боярин.

– Это ж дочка боярина Никодима.

– Варвара?!

– Она, она! С нянькой своей.

– Вот те на-а! – хлопал Иван глазами.

Обоз двигался к соборной площади, к усадьбе тысяцкого.

В распахнутых воротах с молодцеватой осанкой стоял сам хозяин.

– Здрав буде, Иване, – похлопывал он гостя по плечу.

– И тебе, Бута, многих лет.

– Редкий ты у нас гость. Прошлый раз тиуна с обозом посылал, а теперь, вижу, сам пожаловал. Какие же дела-заботы тебя в Ростов привели? Ну, да ладно, ладно, – останавливал сам себя Бута, – прежде всего в баню, а за вечерей всё и поведаешь. Проходи, что же встал, будто впервой порог моего дома переступаешь, – подталкивал он гостя, но, заметив непривычный рассеянный взгляд Ивана, сам смутился. – Эко, робость на тебя напала. С чего бы это? Не узнаю тебя.

– Да я так, ничего… – неуклюже отмахнулся Иван. Имение на реке Москови, оставленное Ивану отцом, с ловами рыбными, бобровыми, бесчисленными бортями, с покосными и пастбищными угодьями, табунами и стадами, со слободками возле села, было столь велико, что могло соперничать с пригородами Ростова – Ярославлем, Суздалем, Клещиным.

Бута – хозяин крепкий, хватка у него отцовская, сметливый муж. Ещё года два – и подымет он Ростов после мора. А беда у Буты та же: работных людей мало осталось.

Бута моложе Ивана на три года. Однако ростовских бояр не смутила молодость наследника тысяцкого, не стали противиться и на думе все кликнули: «Быти тысяцким Буте». Только боярин Борислав начал, было, мяться, дескать, молод ещё, есть мужи старше и мудрее. Помялся, помялся, но против думы не пошёл. А как тут противиться, ежели Бута может каждого купить. Нет никого богаче Буты Лукича. Вот, разве только Иван может с ним потягаться богатством. Казалось бы, княжьим согласьем надо заручиться тысяцкому на своё избрание. Но и это не смутило бояр – где он, князь-то? У князей опять великая замятня случилась, распри изза отчин, не могут миром поделить земли Руси.

Когда на столе киевском сидел Святослав Ярославич, отдал он Ростов сыну Олегу. Но теперь на киевском столе сидит Всеволод, а Святослав давно почил в бозе. Сыновьям Святослава теперь не сладко приходится: Олег изгнан из Руси, Роман убит половцами, а старший, безвольный Давид, покорно поклонился Всеволоду и получил смоленский стол.

Шатко в Руси, неустойчиво. На земле Волынской идёт распря жестокая Всеволода с Ростиславом.

О Ростове князья вспоминают, лишь, когда срок приходит полетную дань собирать. Не любы ростовцы князьям, нет чести Ростову Великому. Да и какой он теперь Великий. Был Ростов Великим, когда Ярослав сидел на его столе, а теперь… Э-хе-хе, времена-то, какие настают! Поди, разберись, кто из князей по правде живёт. У кого сила, с тем и правда. Завидуют ростовцы Великому Новгороду, где давно и прочно Мстислав сидит, внук Всеволодов. Вскормили, воспитали новгородцы своего князя, а иного и видеть не желают, и всё у них ладно да рядно. Вот это и есть величие и честь. Ростовцам же не на кого надеяться, сами ряд ставят. Нет у них князя – отца и заступника. Иной раз задумываются: а, может, без князя-то и лучше? Им, князьям-то, лишь бы покормиться, а о благости чади, их кормящей, заботы нет. Потому и не скупятся ростовцы на содержание своей дружины, а тысяцкий для них и есть отец-защитник, в его воле суд и правда. Ничего, привыкли.

Но так было при Луке. А Бута ходит по горнице, затылок чешет, думает, как бояр и всю чадь ростовскую в узде держать. Страшновато – молод, неопытен. С головой, полной забот, приехал Иван в Ростов, а тут девица перед глазами промелькнула, да какая краса! Все мысли перемешались, взгляд рассеянный.

Но вот и резное крыльцо теремное, а на нём хозяйка, жена тысяцкого, с улыбкой преподносит гостю поднос с чаркой на вышитом шёлком рушнике.