Петер Ярош - Визит

Но я уже стою рядом с господином Джойниусом. Он улыбается мне и снова показывает знаком, чтобы я вошел. Я колеблюсь достаточно долго и никак не могу отважиться…

— Войдите! — говорит наконец любезно господин Джойниус.

Я вхожу, но пошатываюсь. Господин Джойниус берет меня под руку и запирает за собой двери. Я мгновенно прихожу в себя и с этой минуты стараюсь быть постоянно настороже… О, возвращение в зародыш! О, неудавшееся возвращение для вторичного рождения! Да, никогда я не чувствовал себя безопаснее, чем при появлении первых сообщений о том, что марсиане или представители других неземных цивилизаций наблюдают за нами и летают над нами, ибо я верю, что создания столь цивилизованные не могут никого обидеть и никого убить… Я оглядываюсь вокруг себя… Вижу огромное белое помещение, с противоположной стороны широкие стеклянные витрины, закрытые белыми полотнищами… Кроме них, в помещении нет ничего…

— Почему вы не ваяли крупных вещей? — спрашивает меня господин Джойниус.

— Меня устраивали малые формы…

— Только поэтому? — удивляется господин Джойниус. — Я тоже творю, только из мяса и крови… Поэтому я не верю вам!

Собственно говоря, у нас достаточно много общего!

— В самом деле, я не знаю, — отвечаю я в смятении, — возможно, у меня было слишком много способностей, но слишком мало тщеславия…

— Вы хотите сказать, это недостаток?

— Конечно, недостаток.

— А что такое достаток?

— Достаток есть сумма определенных данностей, — отвечаю я еще более неловко.

— Ах да, — говорит господин Джойниус и похлопывает меня по плечу, как сказочная баба-яга, которой принадлежал пряничный домик, хлопает по плечу Иванушку…

Я вздрагиваю.

— Не беспокойтесь, — говорит господин Джойниус, — хотя беспокойство — это только движение, вездесущее движение, результатом которого будет, возможно, полная неподвижность.

— Я уже успокоился, — отвечаю я.

— Итак, мы можем приступить к первому опыту, собственно к результату первого опыта… Идемте со мной.

Господин Джойниус делает движение, я иду за ним. Мы подходим к первой витрине. Господин Джойниус одним движением срывает с нее белое полотно. Я замираю от ужаса. Я вижу две половинки человеческих тел, которые сращиваются друг с другом. Одна половинка мужская, другая — женская… Создание живет, даже радостно кивает головой в знак приветствия нам обоим…

— Этот эксперимент я называю «экспериментом преодоления», — начинает господин Джойниус. — Для его осуществления я, если можно так выразиться, пользуюсь только стариками, которые уже прошли этап биологической смерти, потому что, как вам известно, жизнь есть лишь способ существования белковых тел. Данным экспериментом мы продолжаем существование белковых тел, но не только это… Между прочим, если вас интересует, старика перед опытом звали Урсус, а старуху Хытлянкой… Итак, чтобы вам было понятно, я разрезаю пополам два разнополых тела, попросту говоря, сращиваю одну мужскую половинку с одной женской. Когда мне удастся таким образом оживить вновь возникшее тело, обе половинки начнут срастаться или, точнее, врастать друг в друга. В таком случае можно, например, изучать, какой пол проявится сильнее и почему… Может случиться, что на мужской половине вырастет женская грудь или исчезнет мужской половой орган или характерная щетина на лице, груди и спине… Иногда побеждает мужское начало… Новая единица, которая таким образом возникает, приобретает некоторые интересные свойства, и в первую очередь несколько одностороннюю, конечно, но заслуживающую внимания ориентировку интеллекта. Я мог бы упомянуть одного индивида, возникшего таким образом, который в течение нескольких дней вычислил вес Земли и которого я в своих записках называю «Землевзвешивателем»… Если вас интересует, то «Землевзвешиватель» установил, что Земля весит 5997 триллионов тонн. Это в общих чертах все. Можно перейти к следующему эксперименту…

Господин Джойниус снова задергивает витрину белым полотном, и индивид, который там до сих пор бегал, успокаивается. Мы по скользкому полу приближаемся к другой витрине, которую господин Джойниус мгновенно открывает.

— Этот второй эксперимент называется «экспериментом дружеского сближения», — произносит снова ту же формулу господин Джойниус. — Как вы видите, в этом случае я вшиваю двоих стариков друг в друга, меньшего в большего, таким образом повышается не только жизнеспособность нового индивида, но возникает новая личность… Оба старика, у которых жизненная энергия упала ниже нормы, соединяют в этом «эксперименте дружеского сближения» свои подкритические жизненные энергии, и возникает индивид с надкритической жизненной энергией, превышающей среднюю величину… Старики в этом случае, образно выражаясь, взаимно проникают друг в друга… Преимуществом этого эксперимента является появление превосходящих средний уровень способностей: математических, художественных или каких-либо научных… Для примера могу упомянуть, что один новый индивид, результат этого опыта, написал в течение двух месяцев исчерпывающую монографию о Мишеле де Монтене, в которой непревзойденной является глава о скептицизме философа… Сейчас мы могли бы перейти к третьему эксперименту…