Майя Кучерская - Ты была совсем другой - одиннадцать городских историй

Одно из лучших воспоминаний – наше Рождество чуть более года назад, которое мы провели вместе с вашей семьей. Джиги – один из самых добрых известных нам людей.

Зрелая молодая женщина, умевшая поддержать многих.

Мы вместе пели в хоре, и она всегда улыбалась.

Мы узнали о смерти Джиги от нашей дочери, которая учится в том же колледже. Ни мы, ни дочь не знали Джиги лично, но искренне соболезнуем ее семье, близким и друзьям.

Цепочка китайских иероглифов, понятна только подпись: Ши Л.

Дорогие Джулия и Крис, эти дни, наступившие после жуткого известия, мы провели в ужасе и скорби. Мы знали Пейдж со дня ее рождения, имели счастье наблюдать, как она росла и выросла в симпатичную, умную, целеустремленную молодую женщину. Мы знаем, что она умерла, окруженная вашей любовью. Мы надеемся, она понимала, что ее улыбка и смех освещали сердце каждого, кто ее знал.

Не нахожу слов! Лучше приведу стихотворение Рильке, я – мать Агнии, с которой Джиги вместе училась, создатель проекта «Стихи Рильке на каждый день».

Стихотворение приведено на английском, но Вера быстро находит его перевод на русский.

Луч подлинности, луч яви, м-да, наверное. Странно, как все это похоже на хор, хор, поющий погребальные песнопения, реквием. И даже дровосеки притихли.

Глубоко сожалею о вашей потере. Невозможно представить себе, что вы чувствуете сейчас. Вспоминаю, сколько раз мы хохотали с Пейдж – до слез, до боли в животиках. Она всегда поддерживала меня, не пропустила ни одного дня моего рождения, приглашала с собой на концерты и в бар. Вспоминаю, как мы украсили дом на мой день рождения, аудиокниги про Гарри Поттера, которые она так любила слушать, наши маленькие путешествия с обязательным имбирным пивом и кексами. Буду всегда помнить время, которое провела с ней и вашей семьей. С любовью, Сали.

Слова поддержки и любви от столь многих людей из разных мест – свидетельство добра, света и любви к Пэйдж. Пожалуйста, знайте, ваши слова утешают нас, ее семью. Это самый лучший способ почтить ее жизнь и сохранить ее дух перемещаться в мире. Питер Вонтен.

Не довольно ли? Но прямо на глазах появляются новые и новые слова.

Шокированы ужасной новостью. Наши молитвы и любовь с вами.

Мы друзья бабушки и дедушки Пейдж, скорбим и выражаем самые глубокие соболезнования.

Она была самой любимой из всех, кого я знаю в колледже. В колледже много прекрасных людей, но Джиги была лучше всех. Теперь могу сказать прямо: я ее обожала. Все это слишком печально, скорблю.

Слишком рано Пейдж покинула нас. Она провела столько выходных в нашей квартире, смотрела с моими детьми фильмы Диснея; играла в видеоигры, участвовала в наших домашних спектаклях. Мне нравилось, что она называла меня «мамочка Хелвиг», мне будет очень ее не хватать!

Я учился с Джиги в старших классах, в школе. Никогда особенно с ней не общался, мы только здоровались, но я помню, что каждый раз, когда она стояла среди подруг, что-то рассказывала, или мчалась в школу на роликах, с ярко-зеленым рюкзаком – от нее лилась энергия и бодрость. Покойся с миром, мои соболезнования родителям и близким.

Вера вспоминает, как год назад в школе Глаши умер от рака мальчик – в параллельном классе, и как дети – те, кто хотел, – ездили на отпевание, родители его были верующими – повинуясь непонятному порыву, она поехала тоже. После отпевания наступило прощание. Все, и взрослые и дети, подходили к гробу, кто-то просто тихо кивал лежавшему во гробе Яше, кто-то целовал его в лоб. К матери, высокой, бледной женщине в черном платке, плотному низенькому отцу, стоявшим поодаль, почти никто не подходил. Их ведь никто не знал, класс этот существовал только год, все пришли в него уже взрослыми, родительских собраний было мало, многие на них и не ходили. И вот эти несчастные родители стояли теперь совершенно потерянные, отделенные от всех своим горем, как прокаженные. Все проходили мимо них, точно бы думая: ну, что им мое сочувствие, мы ведь незнакомы. И она, Вера, тоже прошла мимо, опустив глаза.