Сергей Рок - Алехандро Вартан [СИ]

— Наверное, — сказал я.

— Нет, я слишком много от вас требую. Но вы уже объяснили суть. Он достает меня и смотрит, может, как на продукт эксперимента. Наверное, ему нужна какая-та странная любовь, а обычные смертные женщины ему надоели. Его волнует то, что навсегда стало тьмой, но тут он ошибся. Между прошлым и этим пробуждением был промежуток, и спичка сохранилась. Нет. Я говорю — Он, но это же Вы. Одно и то же. Услышьте меня!

— Вы пользуетесь моей слабостью, — сказал я, — и вам удалось её заметить. Кто из нас более расчетлив?

— Но что мне делать?

— Вы просто хотите выйти? Но я — это Он. Одно и то же. Каждое выбранное существо играет Его роль.

— Да. Но вы — в первый раз. Вдруг вы и правда меня полюбите. В прошлый раз в роли Его были другие люди, хотя у всех них одно лицо — они приходят на службу в одну оболочку.

— А вам нравится музыка?

— Не знаю.

— А я, вот, люблю, чтобы был драйв и энергия. Как будто человек в этом драйве может жить вечно.

— Но вы не забывайте про меня, — сказала она.

— Значит, вы хитрите. Хотя имени у вас нет. Но его можно поискать. Как вы думаете?

— Нет, имя…. Может быть…., - она задумалась, — да. Вы правы. Я не помню своего имени. А вы?

— Это искушение, — ответил я, — вот вам еще одна спичка. Или — пара спичек. Они более теплые. Храните их до следующего раза. Мне нужно идти дежурить. Я никогда там не был. Вы себе этого не представляете. Подумайте только, ведь я осознаю свою обычную жизнь. Я работаю в газете и пишу статьи. Потому — до встречи.

Дальнейшее моё пребывание в темном зале можно было сравнить одновременно с одним мгновением и одной вечностью. И здесь важно дать определение сроку, потому что вечность, если задуматься, не может быть словом или описанием для ничего — она словно вода, и вам могут сказать — ну, как же, одна вода, две воды — как вы себе это представляете? И это отчасти так, но категории — это всё визуально, это всё ярлыки, а они созданы для того, чтобы продавать вещи покупателю. Они появились еще в древний период, когда люди учились меняться, учились накапливать вещи, а также передавали друг другу знания об этом процессе. Покупатель. Жизнь — покупатель. И смерть — тоже. И другой человек, пришедший на этот рынок с деньгами.

Спичку я спрятал в карман, представляя, как всё это будет выглядеть при свете дня.

Что-то, к чему нельзя прикоснуться… Что-то, в чем нет жизни. Пространство. Вакуум. Пустота. Выемка, мимо которой проходит взгляд. Лишь проходя вдоль стены и ощутив ее важный холод спиной, ты можешь повернуться и вдруг увидеть свет вне света, и тогда станет ясно, что жизнь — очень маленькая полоса, всё остальное — где-то там, в темных закромах у Хозяина.

И я буду идти, как всегда. Зайду в магазин. Свет, шум машин, сотни и тысячи людей, как зомби, стоят в пробках, они не понимают, что можно жить без всего этого. Прекрасный, а может быть, ужасный привод для жития, когда никто у тебя не спрашивает — собирался ты жить или нет. Все это — необыкновенный реактор. Все бегут, а бегут они только для того, чтобы жизнь поскорее закончилась, и если я останусь при себе, если мой нынешний статус сохранится при выходе на свет, то среди миллиардов людей не найдется ни одной ни одной живой души, которая мне поверит.

— Вы — хозяин?

— Ну и что?

— А где деньги?

— Зачем деньги?

— Вы же хозяин. Где деньги? Где ваши миллионы, хозяин?

— Там нет денег?

— Где — там. Если вы такой, то у вас должна быть куча денег!

Их захлестывает страсть биологической силы, и с ней никто еще не справился. Монахи изолируют себя, чтобы потушить эту силу принудительно. Мощь жизни, реющий флаг биохимии, череда, очередь, круговорот, падение в бездну.

Музыка в плеере поменялась, и теперь Exciter.

Где моя ячейка? Я посмотрел вверх, вниз — энергия спирали, впитавшись в мой разум, была частью меня, и я был способен пробежать во всеми руковам и закоулкам мысленно, и здесь ответ приходил моментально. Но что же — наступало энергетическое пьянство, я переставал думать, я хотел смеяться, я даже забыл про нее — хотя это явилось следствием смены внимания. Разве не так мы работаем с компьютером, меняя окна и задачи.

— А смотри внимательнее, — сказал пиджак, — видишь?

— Вижу.

— Чтобы заставить образ говорить, надо привыкнуть ко тьме. Без привычки, это напоминает употребление крепкого алкоголя в первый раз. Крепость тьмы весьма высока. Живые люди, прибегая к магии, вызывают духи умерших, но ты же знаешь?