Сергей Рок - Алехандро Вартан [СИ]

— Правильная ли широта, тот ли этаж? — спросил я.

— Любой этаж правилен, — ответил пиджак.

— Но не верхний.

— Человек может носить меня в душе, тогда я возможен, доступен. Но если тебе нужны, например, иные жизни — ты хочешь проследить всю большую цепочку своих воплощений? Я хотел сказать, огромную, но все же — мы не сумеем набрать число с большим числом нулей. Но всегда есть стандартная тысяча. Зачем вам больше? Интересны лишь последние срезы.

— Если я хочу большего?

— Теперь вы — хозяин. Ищите нужный ящик, думайте, что делать дальше — лучший кинотеатр — мозг человека. А если вам чего-то хватает, используйте объектную модель. А я всего лишь пиджак. Я здесь вишу и охраняю.

Я попросил сигарет и вина. Их тотчас принесли:

— У вас есть имя? — спросил я.

— Конечно, — ответил субъект, — я давно вам служу.

— В чем ваше сходство с человеком?

— Я - совокупность. Один человек — лишь часть совокупности, один канал. Я — тысяча каналов.

— А имя?

— Их много. Зачем мне одно имя? Это скучно.

— В чем разница между мной и вами?

— У вас больше каналов.

— И всё?

— Нет. У меня — специфические каналы. А в жизни я просто ношу вам вино, сигареты.

— А музыка?

— Я принесу плеер.

— Это и всё?

— Я ношу каналы, а вы носите в себе все эти склады. Глазом обычного рыбака на берег реки жизни, Дьявол — это символ, который используют, чтобы придумать Богу антипод. Если сказать грубо, то это так и есть, но это неверно также и потому, что нельзя ломать всё существо мироздания. Все каналы — это как раз все жизни на этом темном складе. Вы из всех них состоите, вы принимаете новые объекты на хранение, у вас есть слуги, я, например. Всё это ни хорошо, ни плохо, и борьба, которую представляют себе люди, во многом абсурдна. Допустим, некий скачущий на коне архангел проткнет вас копьем. Тогда склад оторвётся от пристани и уплывет в темный космос. Смерти больше не будет, но так как это невозможно, вещь, которая находится выше всего этого, то есть Система, объявит о самоуничтожении. И всё. Извечная борьба — это просто включенный рубильник и ход тока по проводам.

Он принёс мне плеер, и я включил музыку.

Ожидая темноту, и никто не видит, оглушенный тишиной, никто не слышит, играя с огнем….

Это снова был Оззи Озборн, и на этот раз всё было немного в тему. Тогда обратился к избранному хранилищу. Сам для себя я являлся первооткрывателем, так как примерка эта была мне незнакома — хотя я и владел информацией о её сути (собственно, любое существо на уровне подсознания знает об этом).

Я хотел коллекционировать.

Некоторые люди тоже думают, что владеют жизнями. Существует мнение о суде. Нет, зачем? Зачем страшный суд? Он уже в том суд, что вы даже не боролись, а приняли всё с послушанием овцы. Но что тут скажешь? Ведь и не осудишь. Это есть согласие с формой, с моделью. Хотели, мечтали, боролись — или приняли все, как есть и росли на той грядке, которая была предоставлена.

Это — состояние моно-существа. Вот тому субъекту, что принёс мне вино, сигареты и плеер, ему дела нет — что я думаю, и уж сто процентов — что там, по другую сторону этого хранилища, где цветы жизни посеяны, чтобы их потом убрали. Да и он просто парень. А все остальные жизни, которые теперь ушли….

Это урожай.

Возможно, однажды появится новый Прометей, который объяснит человеку, что живет он лишь для плодов осени, осени асболютно вечной, прекрасной и странной — и так же бессмысленной, и здесь он предложит выход — возможно, состоится революция, и бытие закончит существование. Физически, будет все тот жа планетарный шар, но машина исчезнет. Не о том ли говорится в откровении Иоанна Богослова?

Я нашел нужную ячейку, выдвинул ящичек, набрал код и открыл крышку.

— Вы меня давно не выпускали, — сказала она.

— Не знаю, — ответил я, — нет, почему же, так уже было не раз. Помните, лет двадцать назад. А может быть — сорок. Точно так же была осень, и яблоки катились, словно шары воображения. И были они красные, словно солнца заката, множества закатов разнообразных реальных и воображаемых миров. И были зеленые сорта — словно просмотренные через очки светила. И лучший синий воздух уходил под самый потолок атмосферы.

— Вам интересно мной играть?

— Нет, — ответил я, — никак. Это данность. Вы существуете, как лист в гербарии.