Юлия Рябинина - Только не я

Я слушала Тимофея, не перебивая, да и мне-то самой рассказать было особо нечего. Это он там прохлаждается на больничных кроватях, а нам приходиться здесь по полной готовиться к ЕГЭ. После того, как я немного втянулась в учебу, оказалось, что в интернате нам много чего не дали по программе, пришлось брать мозговым штурмом пропущенный материал. Хоть это было и нелегко, потому что на уроках было крайне сложно сосредоточится. Теперь я сидела на передней парте, и мне постоянно казалось, что на задних рядах обо мне шепчутся все те «подружки», которые благополучно повернулись ко мне задом и остались «дружить» с Верой. Радовало хоть то, что травлю на меня не открыли. Общаться с кем-либо из класса я и не думала. Привет-привет, пока-пока. Стандартные разговоры об учебе в столовой, и на этом все. Даже Нина и Люба, с которыми я жила в одной комнате в интернате, предпочли держаться от меня в стороне, что сильно удивило, но я, конечно же, не подала виду. Мне было обидно внутри, а с наружи я пыталась казаться холодной, как айсберг, и у меня это очень хорошо получалось, потому что в течение этой недели я потеряла всех друзей и товарищей, с которыми дружила с малых лет.

Детдом для меня стал еще хуже, чем интернат, только разница была в том, что я в комнату не боялась возвращаться по длинным коридорам одна, не опасалась того, что меня могу подловить и избить. Во-первых, понимала, что это между нами подростками происходят все эти недопонимания, а учителя и остальной детдомовский персонал ко мне относятся так же по-доброму. И чтобы хоть как-то отвлечься и разнообразить свое время, я начала вновь ходить помогать в младшие группы, отчего воспитатели были в полном восторге, как и детишки. Соскучились по мне, как оказалось, и те, и другие, как, в принципе, и я по ним. Во-вторых, я все равно ощущала за плечами негласную защиту Тамары Игнатьевны. Она, будто невидимый ангел хранитель, мельтешила сзади, что придавало мне дополнительной уверенности в себе. И в-третьих… в-третьих был отец Тимофея, который заставил меня записать его номер телефона и, если понадобиться какая-либо помощь, звонить ему в любое время дня и ночи. Я тепло улыбнулась, вспоминая, как мы провожали Тимофея. Николай Николаевич нам не мешал, он находился в стороне и делал вид, что очень занят, постоянно разговаривал по телефону или писал в нем что-то, но я замечала, что он украдкой бросал на нас с Тимофеем косые взгляды, скорее всего, анализировал и наблюдал за нашими взаимоотношениями.

Но все те переживания, что внутри вывариваются на медленном огне, я не могла открыть Тимофею, тогда парень точно не находил бы себе места, и это ни к чему хорошему не привело бы. И вся эта рутинно-медленно текущая жизнь слишком была скучна и безлика в сравнении с тем, что рассказывал мне Тимофей.

***

Так и проносились часы и дни в детдоме. Я возвращалась в пустую комнату с уроков, делала домашнее задание, проходила тесты и олимпиады на тех порталах, что были нам рекомендованы учителями, а потом шла в группу к мелким и оставалась там практически до самой темноты. Разговоры и переписка с Тимофеем не прерывались ни на день. Да и как можно отказать себе в общении с любимым человеком, а именно таковым Тимофей для меня и был. Откуда взялась эта потребность каждый день слышать голос парня, я не могу объяснить, но мне кажется, я начинала даже от мысли болеть тоской, если вдруг представляла, что с Тимофеем сегодня не получится созвониться. И какое же было блаженство, когда после напряженного дня я слышала его хрипловатый глубокий голос, который обволакивал меня и насыщал каждую мою клеточку теплом и нежностью.

***

– Сегодня была первая процедура, – как-то без радости сообщил мне Тимофей, когда мы с им в очередной раз созвонились.

– О, ну, это же круто, как все прошло? – я вложила в свой голос как можно больше радостных ноток.

– Мне кажется, это все бред, если честно, – безлико ответил парень, и мне стало грустно от того, что он так говорит.

– Тимофей, ну, так это только первый раз, – попыталась я оставаться на том же позитиве, не давая унынию проникнуть в наш разговор.

– У меня – да, а вот другим уже делали их несколько раз, и результата особого не заметно.

– Но у всех же все по-разному, зачем на себя примерять то, что не получается у других?

– Да, ты права, Снежинка, но чутье мне почему-то подсказывает, что толкового ничего не получится.

– Не верю тебе, – тут же отмела я его пессимистичный настрой, – я верю в то, что все получится так, как надо.