Александр Крупцов - Мой друг МПС и все, все, все… (Из записок старого опера)

Людмила и её муж были явно озадачены происшедшим и выглядели уставшими, так как не спали пять ночей. Я и МПС с иронией восприняли рассказ о железнодорожном фантоме, но всё-таки решили остаться в доме сестры и найти подтверждение её слов. Мы зашли в дом, и сестра пригласила нас поужинать. Перекусив, я стал с сестрой и её мужем обсуждать семейные дела. МПС тем временем вышел на улицу подышать ночным воздухом. И вдруг я и сидевшие за столом сестра с мужем услышали слабый звук приближающегося железнодорожного состава. Звук был отчётливый и становился всё сильней и сильней. Я быстро выбежал на улицу к сидевшему на скамейке у входа МПСу. Но на улице было тихо, только неподалёку в одном из дворов залаяла собака. В безоблачном куполе неба нам подмигивали звёзды.

Мы быстро вернулись в дом, где звук железнодорожного состава достиг максимума. Явственно был слышен перестук колёс на стыках рельс. Причём посуда в кухонном шкафу тихо позванивала, ощущалась слабая вибрация. Через несколько минут этот звук стал стихать, и наконец наступила зловещая тишина. Некоторое время мы не могли от удивления и страха вымолвить ни слова. Наконец я и МПС пришли в себя. Пообещав сестре разобраться с этой необычной историей, я отвёз МПСа домой, а сам всю не ночь не мог уснуть от увиденного и услышанного в доме Людмилы.

На следующий день я приехал в педагогический институт на кафедру физики к своему знакомому Вилю Галиеву. Это был талантливый учёный, который занимался некоторыми проблемами нетрадиционной физики и паранормальных явлений. Я ему подробно рассказал о происходившем в доме моей сестры. Виль слушал меня несколько скептически, но потом всё это его очень заинтересовало. Все следующие три ночи он со своими помощниками-приборами пытался определить природу явления, происходившего в доме моей сестры. Но через три ночи оно прекратилось, а Виль так и не определил причину его возникновения. На четвёртый день он мне позвонил и пригласил меня и МПСа на кафедру. При встрече в институте он попросил ещё раз подробно дополнительно рассказать об увиденном и услышанном нами в доме Людмилы.

После разговора с Галиевым мы с МПСом зашли в лабораторию, чтобы посмотреть приборы для наблюдения за различными паранормальными явлениями. Там находилось три студента с четвёртого курса института. Они работали над программным обеспечением. Я познакомился с ними и сказал:

– Ребята, как я вам завидую – с такими приборами работаете, создаёте такие сложные компьютерные программы! Ну а художественные книги хоть вы читаете?

Один из студентов ответил утвердительно, после чего я тут же спросил, что сразу пришло в голову:

– Ну а кто написал рассказ «Чук и Гек»?

Студенты задумались, а потом один из них несмело ответил:

– Лермонтов?

Этот ответ меня очень удивил и поразил.

Рано утром следующего дня я пришёл на службу. Зайдя в дежурную часть, увидел скучающего капитана Бункина Давида. У него было два высших образования – педагогическое и заочное юридическое.

В эту ночь происшествий не было, и капитан скучал. Я поприветствовал Давида и, не подходя к нему близко (о его привычке крутить пуговицы собеседнику я уже говорил ранее), сказал:

– Давид, вчера встречался со студентами четвёртого курса педагогического института. Спросил их о том, кто написал рассказ «Чук и Гек», а они мне ответили, что Лермонтов.

Бункин оживился, его сонливое состояние улетучилось, и он возмутился:

– Вот дебилы, Маяковского не читали!

Я засмеялся и вышел из дежурки. Тем временем на службу пришёл Сослан Алаев – опер из отдела уголовного розыска, огромного роста спортсмен и обладатель неимоверной силы. У Бункина появилась тема для разговора, и, увидев Сослана, он крикнул:

– Сослан, старичелло, иди сюда.

Алаев не спеша вошёл в дежурную часть. Бункин по своей старой привычке подошёл к нему и, схватив за пуговицу, стал её крутить. Хитро улыбаясь, Давид спросил Алаева:

– Старичелло, скажи-ка мне, пожалуйста, кто написал рассказ «Чук и Гек»?

Сослан, не задумавшись, ответил:

– Ну, Гайдар.

– Дубина, какой же Гайдар – Маяковский! – завершил свой вопрос Бункин, при этом постучав указательным пальцем по своему лбу.

Воспользовавшись тем, что Бункин отпустил пуговицу, Сослан, отодвинувшись от него на безопасное расстояние, удивлённо возразил:

– Давид, ты что, рассказы Гайдара не читал?

Бункин так же оживлённо, сославшись на меня, не возразившего ему по поводу сообщения о Маяковском, предложил Сослану идти с ним в мой кабинет, чтобы поставить точку на предмете спора. Но Алаев призвал оппонента заключить пари на ужин с бутылкой армянского коньяка в ресторане. Бункин, не задумываясь, согласился на предложение.