Александр Уваров - Казино для святых [СИ]

И Свечин резко ударил ладонью по листу.

— …Вот эту вот конкретную «ОК» мы можем за одно место взять. И уже начали потихоньку брать. Пока действуем, так сказать, тихими методами, мягкими. По нашим меркам, просто бархатными. Проверки, задержания товара… Рутина, одним словом. Но бьём уже не по залам, а по управляющим структурам. И по складу холдинга, а складское хозяйство у этих самых казиношников централизовано. Хотя товар по бумагам может числиться на разных компаниях, в реальности хранится-то он на одной территории. Что даёт нам возможность одним хорошим хлопком всё это дело накрыть…

— А ну как рассосредоточат? — с сомнением произнём Трофимов.

— Гриша, не паникуй, — ответил Свечин.

И подвинул листок на середину стола.

— Смотрите внимательней, изучайте. Вопросы задавайте… А тебе, Григорий, я скажу следующее. Раскидать склад на несколько точек — задача тяжёлая и очень затратная. Сток-то у них централизован и установку оборудования в игровые залы проводят, исходя из стратегических интересов холдинга, а не партизанскими методами или кто сколько урвёт. Так что выгодней им технику в одном месте держать, а не растащить по десяти складам, а потом выискивать, где и что пропало и куда именно запропастилось. Так что на децентрализацию склада эти игроки пойдут только в самом крайнем случае, когда почувствуют прямую угрозу бизнесу. А наша задача: сделать так, чтобы угрозу эту они почувствовали как можно позже. Тогда, когда ни на какую реакцию времени уже не останется. Понятно?

— Вот за что уважаю тебя, Павел Владимирович, — с придыханием произнёс Трофимов, — это за твоё умение вот так чётко, просто и в то же время красиво всё объяснить и…

— Ладно, — Свечин махнул рукой. — Потом будешь дифирамбы мне петь. Когда твои орлы этот самый склад и накроют. Так что, вопросы есть?

— Никак нет, — ответил Чернов. — По схеме всё понятно.

Остальные сотрудники почти синхронными кивками и неясным, но вполне одобрительным бормотанием подтвердили, что им нарисованная генералом схема вполне понятна и ясна.

И вопросов никаких нет.

— Я ведь не просто так спрашиваю, — и Свечин с некоторым недоверием посмотрел на аудиторию. — Вы ведь из смежной структуры, по данной фирме с моими оперативниками не работали. А сейчас, в связи с расширением нашего, так сказать, общего дела…

«Бизнеса», — еле слышно прошептал Чернов.

— …Подключаетесь к общей работе. И от вас, от вашей деятельности во многом будет зависеть эффективность наших общих мероприятий. Так что…

Он выдержал долгую, театрально затянутую и театрально же точно отмеренную паузу, в продолжении которой тяжёлым, «начальственным» взглядом смотрел на собравшихся за столом в его кабинете офицеров милиции, а потом продолжил:

— Так что не стесняйтесь. Задавайте вопросы. Вот руководитель вашего отдела…

И он кивнул на Трофимова.

— …Активно работает. Проявляет заинтересованность. А у вас, я смотрю, этап раздумий наступил. Всё понятно?

— Так точно, — подтвердил Корнеев. — Понятно, товарищ генерал.

Свечин ещё раз посмотрел на собравшихся.

Потом, вздохнув, вынул из ящика стола пачку сигарет.

Сигарету генерал крепко зажал зубами. Встал из-за стола и подошёл к окну.

Свечин уже в который раз пытался бросит курить (в прошлый раз продержался почти месяц), и теперь вот играл сам с собой (или с собственной слабостью) в странную игру.

Когда начинался очередной приступ «табачной лихорадки» и изголодавшиеся лёгкие требовали дыма, генерал зажимал во рту сигарету, перекатывал её губами, вдыхал через неё пропитанный табачным запахом воздух, иногда даже щёлкал зажигалкой, но не подносил к сигарете огонь, а только лишь смотрел на желтовато-синее пламя, лишь представляя себе клубящийся в воздухе дым, и мысленно вдыхая его.

«Привычка… На что легче плюнуть — на привычку или на здоровье? И зачем здоровье, если ради него приходится на такие муки идти?»

Генерал щёлкнул зажигалкой и стал медленно подносить огонь к кончику сигареты. Медленно, сантиметр за сантиметром. Словно испытывая себя… Или просто начиная новую игру с пока ещё не ясными для него самого правилами.

«Игру? Страх перед слабостью. Закурить — поддаться искушению, слабости. А, может, и надо поддаться? Кто не поддаётся — тех ломают. Я ведь сам когда-то произнёс эти слова… в беседе… Не помню, с кем я тогда говорил. Или это была не беседа, а допрос? Всё может быть… Много времени прошло, всё в голове перемешалось. Прошлое, настоящее… Слабость… Да, жизнь ломает. Сколько хочешь упирайся, стой, не гнись, борись, а ломает, ломает… Рано или поздно ослабнешь… Сейчас?»