Александр Уваров - Казино для святых [СИ]

— Плюнь ты на эти зоны! — оборвал его Свечин. — Не для игорных зон закон принимали. И бизнес никуда не денется, не сдохнет. Поменяются хозяева, сменятся вывески — и только. А борьба с «однорукими бандитами», ссылка в зоны… Ты-то хоть на туфту эту не ведись!

— Туфту? — с откровенной иронией, граничащей с издёвкой, спросил Гонеев. — А Владимир Владимирович так красиво выступал!

Свечин покачал головой.

— Не шути, Петрович. Ни к чему это… В Казахстане игорный бизнес вообще запретили. Помер он? Нет! Жив — живёхонек! Вот только — стал нелегальным. А, стало быть, облагаемым не налогами, а данью. Почувствуй разницу! И главный получатель доходов от дани этой — не государство какое-то, а правоохранительные органы. Вот так надо действовать! Пойми, наш, милицейский, принцип простой: если хочешь получить бизнес — сделай его нелегальным. И тогда он твой.

Свечин усмехнулся и похлопал Гонеева по плечу.

— А ты, дурья башка, заладил: «помрёт, сдохнет…» Для государства, может, и помрёт. А для нас — будет жить. И самое интересное тогда только начнётся. Когда все действующие игровые залы и казино враз станут подпольными — их владельцы к нам на коленях приползут. И согласятся на любые наши условия. При условии, конечно, что мы не дадим им, как твоему боссу, аппараты слить, а денежки у нас из-под носа вытащить. Особо ерепенистых мы просто выдоим и прикроем. Ну, а кто докажет свою полезность для органов — будет жить.

Гонеев молчал минуту, обдумывая сказанное генералом.

Ставицкого он не жалел и прикрывать не собирался. И тонуть с ним за компанию, конечно же, не хотел.

Но и отойти в сторону генерал ему вряд ли теперь позволит. Не для того Свечин ему всё это наговорил, чтобы отпустить с миром.

— Ну, а моя роль во всём этом какая? — спросил Гонеев.

Теперь он решил спросить напрямую.

И получил такой же прямой ответ:

— Помочь нам. Попробуй перехватить контроль, Петрович.

— Не выйдет!

Гонеев замотал головой.

— Как? За кого ты принимаешь меня, скажи пожалуйста? Это же нереально, невозможно! Паша, меня тут один замдиректора вохровцем называет. Вохра, надзиратель… За глаза, конечно, называет, но я-то в курсе. Обидно, но доля правды в этом есть. Я же, по сути, охранник, только с очень широкими полномочиями. Я прикрываю бизнес, обеспечиваю его безопасность, но к управлению компании и, тем более, к кассе доступа у меня нет. И никогда к бизнесу меня не подпустят. Отодвинуть кого-то из руководства? Можно было бы попробовать, но возможности у меня ограничены. Да и кого отодвигать? Ставицкий — наёмник, наёмный менеджер, а не собственник. Собственник — за рубежом, и прямых выходов на него у меня нет. Как я смогу вам помочь?

Свечин подошёл к барьеру. Стоял некоторое время, прислонившись к нему спиной. Стоял, прикрыв глаза. Будто был в полусне.

Потом прошептал что-то неразборчиво, а вслух сказал:

— Думай, Илья! Думай сам. Найди союзника, найди выходы. Сам предложи вариант. Мы тебя подстрахуем. Ты можешь здорово по деньгам подняться, Илья, если сработаешь правильно. Так что…

— А с машиной-то как? — напомнил Гонеев. — Решим вопрос?

Свечин отмахнулся с явной досадой.

— Не забивай себе голову! Это так, урок твоему Ставицкому. Чтобы понял, за какое место мы его держим и кто в доме хозяин. Выпустят твою машину. Сегодня и отпустят. А ты, Илья, к шефу победителем вернёшься. Но ты-то знай и помни: пока нам бизнес не сдадут — уроки будут продолжаться. Будем учить, пока не поумнеют! А ты думай, Илья, думай… Попробуй по-тихому да по-доброму сработать. Пока мы фирму твою в жёсткий оборот не взяли!

Щёлкнул замок.

Лариса вошла в прихожую. Сняла куртку и повесила на вешалку.

— Я так устала… Долго тебя ждала.

Пыль на синем ковролине в прихожей.

«Здесь давно не убирали?»

— Пробки, — ответил Иван.

Тон его голоса был виноватым. Он выглядел каким-то смущённым. Даже сконфуженным. Движения его были неуверенны, угловаты. Он не был поход на самого себя. На того Романова, каким привыкла видеть его Лариса: спокойного, сильного, уверенного в себе.

Он и говорил как-то тихо, будто боялся лишний раз привлечь к себе внимание…

Или разбудить прикорнувшее было лихо?

«Что с ним происходит?»

— Пробки… Сама знаешь. какое движение в центре.

Он попытался поправить её куртку, и едва не уронил её.

Прошёл в комнату…

— А тапочки здесь не надо надевать? — спросила Лариса.

Она впервые была в этой квартире. Это место было ей совсем незнакомо.