Александр Уваров - Месяц смертника [СИ]

Я вышел на улицу.

Метель обметала ноги, до ломоты лизала их ледяным языком. Я стоял у дверей больницы, отойдя от них лишь на пару шагов. Стоял и не знал, куда же идти теперь. И почему именно тогда, в эту минуту пожалел о том, что измучившая меня Птица ушла.

Вернее, пожалел о том, что ушла даже она.

И теперь можно было начать всё сначала, но не хотелось уже начинать.

Серый, ленивый, остывший, окоченевший день заплыл тяжело ползущими над самой землёй снеговыми тучами; ворочался сонно в предзимней дрёме, мглой налегая на остывший город.

И показалось мне, что и впрямь не жить уже долго. Не пережить эту едва ещё начавшуюся (не по календарю, что отмерял ещё свои ноябрьские листки) зиму, которая обещала быть долгой, долгой…

Сердце моё устало от зим. Не копило, не могло удержать солнца. И без того холодное, морщинистой ящерицей едва грелось оно даже в самые жаркие июльские дни.

Когда-то давно, в детстве, когда ещё близок я был траве и шафран одуванчиков мог долетать из самых жарких, сказочных стран — тогда скопил я немного, и сам того не зная, лучей солнца и осколков тёплой ночи.

Но запас этот не считал, не вёл ему учёт и даже не знал до времени о том, что он у меня есть.

И только теперь понял, что им и жил. Им…

Видно, в тот день, ноябрьский, но уже зимний, запас этот и подошёл к концу.

«Что же ты болтала, глупая птица? — с раздражением подумал я, поднимая выше воротник куцей куртки. — Какая фишка? Красная? Боже мой, и как мне вообще могла выпасть какая-то фишка? И почему? Ерунда… Впрочем, жить и в самом деле долго не придётся, вот только… Не уйти бы! Не уйти бы просто так!»

Мог ли я надеяться на то, что судьба, неведомые мне боги или представители каких-то высших сил дадут мне шанс стать началом нового Великого потопа?

Мог ли я надеяться на то, что дадут мне волшебный ключ, отпирающий затворы, сдерживавшие Воды Смерти?

Тогда, в тот день — нет.

И только днём позже…

— Господи, как хорошо, что вы меня дождались!

Прошло несколько дней.

И однажды меня разбудил звонок. Сначала, спросонья, с не прошедшей в первый миг сонной одури, показалось мне, что звонит телефон.

Но в миг второй, придя в себя, понял я, что так длинно и надоедливо расходится резкой трелью дверной звонок.

«Что за гость… Нет, что за гад рвётся?»

— Открою сейчас! — хрипло выкрикнул я, вставая с постели.

«Может быть открою… Нет уж, спрошу сначала, кто там… Знаю я вас…»

— Кто там?

Человек за дверью откашлялся и произнёс что-то невнятное.

— А погромче можно?

— Вы Игорь? Помните, я звонил вам и мы договаривались о встрече…

Чёрт, я же забыл! Совсем забыл!

А голос такой же, как и по телефону. Теперь я узнал его.

— Подождите минуточку. Мне нужно одеться.

— Хорошо, хорошо. Не спешите, Игорь. Я подожду.

Показалось тогда (а, может, и впрямь было так), что говорит он нарочно тихо, едва ли не бурчит себе под нос.

Только потом осенила меня догадка.

Не хотел он, чтобы слышали нас соседи. Мало ли что…

Я повернулся к ней.

— Хорошо? — переспросил я.

Звук голоса моего растворился в плотной взвеси закрученной, взметённой ветром под самые тучи мелкой ледяной пыли и затих в полушаге от меня.

Но она услышала.

— Я вас встретить хотела.

Она куталась в пальто, длинное, но насквозь уже прохваченное морозом.

«Встретить? Странно, зачем ей это… Да она же замёрзла!»

— Зачем вам это надо? — спросил я.

И тут же, поняв, насколько грубо и невежливо мог прозвучать мой вопрос, поправился:

— Вам же холодно… Вам… Катя вас зовут?

Она как будто смутилась. Или это только показалось мне? Возможно, она и не надеялась, что я запомню её имя.

«Вот ведь странно… Птица болтала, глупая… Но не выходит из головы, нет. Высшие силы с роковой их лотереей… Нет от них ли она, эта бедная, замёрзшая Катя? Нет, не похоже на это. Разве может эта добрая, но, видно, наивная до крайности девочка изменить чью-то жизнь? Нет, нет…»

— Да, меня Катя зовут. Вы меня помните? А я давно вас жду. Сначала мне сказали, что вы в девять утра выйдете. А прошло… Ой, сколько я уже здесь!

Она ахнула испуганно, глянув на часы.

— Спасибо, Катя, — сказал я.

— За что? — искренне удивилась она.

— Да вот…

«Неужели и вправду не понимает? А как тогда ей объяснить?»

— Я же совсем чужой, посторонний для вас человек. Ведь вы меня совсем не знаете. Правда?

— Да, — подтвердила она почему-то виноватым голосом.

— Так зачем это нужно вам? Спасибо, конечно, за всё. Вы, наверное, очень хороший, очень добрый человек. Нечасто…