Гейнц Зенкбейль - Воспитание жизнью

— Так вот что тебя беспокоит!..

— Да, конечно.

— Сделаем мы модель: теперь нас уже четверо.

— Если и дальше так пойдет… — Якоб пожал плечами.

— А зачем ты отпустил Петцинга, пусть бы работал вместе с нами.

— Ты забываешь, что он должен нам принести кое-какой материал.

— Только поэтому?

Унтер-офицер покачал головой:

— Нет, конечно. И тебе это известно не хуже меня. Ты же видел, что ему сегодня во что бы то ни стало нужно было уйти в увольнение. В казарме его сегодня и десятком лошадей не удержишь.

Через полчаса легли спать. Унтер-офицер погасил свет.

— Послушай, Якоб, я сгораю от любопытства.

— Из-за Петцинга?

— Да, конечно.

— Завтра утром что-нибудь да узнаем, — ответил Якоб, отворачиваясь к стенке.

Кое-что Тесен узнал даже не утром, а ночью. Известие было отнюдь не из хороших.

Бергеман все-еще похрапывал, хотя и не так громко. Штриглер ворочался во сне: видимо, ему снилось что-то неприятное.

Вот хлопнуло окошко, и шум прибоя стал более отчетливым.

Якоб проснулся и посмотрел на светящийся циферблат своих часов. Стрелки показывали без нескольких минут двенадцать.

«А где же Петцинг? — мелькнула у него мысль. — Койка его заправлена».

Унтер-офицер выдвинул ящик прикроватной тумбочки, где у него лежал карманный фонарик, который мог понадобиться ему при объявлении тревоги, и в этот момент услышал подозрительный шум возле двери: видимо, кто-то из солдат наскочил на табуретку.

Якоб зажег фонарик. Лучик света выхватил из темноты фигуру Петцинга, который одной рукой опирался на стол. Волосы свисали ему на лоб, взгляд был растерянный. Чтобы защитить глаза от света фонарика, он поднял левую руку и, пошатнувшись, сдвинул немного стол со своего места.

— Смотри не скинь модель со стола! — тихо предупредил его Якоб.

— Плевал я на вашу модель, — пробормотал солдат, но руку со стола все же убрал.

— Где ты был?

— Это уж мое дело!

— Да ты пьян!

— Ну и что? Такое со всеми бывает!

Петцинг направился к своей койке, Якоб светил ему фонариком. Добравшись, солдат кулем плюхнулся на койку.

«Утром придется как следует поговорить с ним, — решил унтер-офицер. — И отчитать так, чтобы другой раз неповадно было».

Однако поговорить с Петцингом ни утром, ни днем Тесену не удалось, потому что пришлось идти на занятия для младших командиров. Отрабатывалась тема «Преодоление местности, зараженной радиоактивными осадками, на танках в различных погодных условиях». А экипаж Тесена в это время приводил в порядок ходовую часть танка. И только поздно вечером Якобу удалось накоротке поговорить с нарушителем.

— Ну, удалось тебе достать материал для модели? — спросил он Петцинга таким тоном, как будто накануне ничего не случилось.

Солдат, однако, не удостоил его ответом, его маленькие глазки смотрели почти враждебно.

— Если не удалось, не беда, — заметил унтер-офицер. — Может, в следующий раз достанешь, жаль только, что времени у нас маловато.

И тут Петцинга словно прорвало. Он начал кричать, чем не столько удивил, сколько испугал Якоба.

— С меня хватит! Я с вами больше не связываюсь, так и знайте! Делайте сами свою идиотскую игрушку для какого-то бродяги!

— Ну-ну, успокойся, — попытался утихомирить солдата Якоб, подумав при этом: «Сейчас он ведет себя так, как обычно, он несправедлив и зол». А затем продолжал вслух: — Успокойся, я знаю, что день был тяжелый и ты очень устал: сегодня ты можешь отдохнуть!

— Я вообще больше пальцем о палец не ударю для этого бродяжки, так и знайте!

Якоб понимал, что без помощи командира взвода ему Петцинга не «обломать», а лейтенант со вчерашнего дня находился в отпуске.

На следующее утро, это было воскресенье, дежурный по роте подошел к Якобу и сказал:

— Товарищ унтер-офицер, вас вызывают в проходную.

— Зачем? — удивился Якоб.

— Вызывают, а зачем, я и сам не знаю.

— Либо кто-то решил меня разыграть, либо… — сказал Якоб.

— Я думаю, второе «либо», — многозначительно произнес дежурный. — Ничего больше я сказать не могу.

Схватив фуражку, Якоб помчался вниз по лестнице. На КП он прибежал запыхавшись. Часовой, дежуривший у ворот, кивнул головой в сторону улицы, где в тени деревьев стоял голубой мотороллер, а за рулем сидела стройная девушка в брюках, зеленой куртке и в защитном шлеме.

— Так это ты! — сказал Якоб тоном, как будто он расстался с девушкой только вчера.

— Да, это я, — проговорила она, сдвигая очки на шлем и протягивая Якобу руку.