Гейнц Зенкбейль - Воспитание жизнью

Обстановку разрядил Штриглер, и не только разрядил. Можно сказать, он буквально спас положение, немало удивив этим унтер-офицера. И сделал он это довольно оригинальным способом: отпустил замечание, которое на первый взгляд показалось глупым, так как не имело никакого отношения к тому положению, в котором они оказались.

Повернувшись к унтер-офицеру, Штриглер вдруг ни с того ни с сего спросил:

— Как ты думаешь, Якоб, удастся ли нам доделать модель танка и вовремя вручить ее твоему мальчугану?

Вопрос был столь неожиданным, что Бергеман не выдержал и бросил:

— Чудак, у тебя других забот сейчас нет, да?

— У каждого свои заботы, — поучительным тоном произнес Штриглер и лукаво подмигнул Якобу. — Один беспокоится о собственном драгоценном здоровье; другой — о том, что слишком медленно приближается очередь на автомобиль; у тебя, Бергеман, полно забот с твоими девушками, ну, а мы с Якобом хотим выполнить данное мальчугану обещание.

— Девушками я больше не интересуюсь, — буркнул Бергеман. — Тебе должно быть известно, что вот уже две недели, как я не получаю писем.

— Ах, этого я почему-то не знал. Теперь мне понятно, почему у тебя скверное настроение: ты не имеешь того, без чего ты, собственно, и жить не можешь. Выходит, вокруг тебя сейчас вакуум образовался.

— Что ты сказал?

— Вакуум, я говорю, пустота, значит, вокруг тебя.

— А в-вот что… — Бергеман, по-видимому, уже поборол свой страх, это можно было понять даже по его голосу. — А у вас обоих все есть…

— Да, у нас есть то, — спокойно сказал Штриглер, — отчего у нас хорошее настроение. — Штриглер немного помолчал, а затем добавил совсем тихо: — Но к нам могут присоединиться и другие…

И этот разговор, казавшийся на первый взгляд пустым, моментально изменил обстановку.

Немного помолчав, Бергеман хмыкнул.

— Нечего хмыкать, ты лучше скажи, будешь ты наконец с нами заодно или нет?..

«Как бы я хотел знать, что сейчас у Бергемана в мыслях, — подумал Якоб. — Дорого бы я за это заплатил».

«Нужно что-то делать с собой, — думал в это же самое время Бергеман, — вести себя, как прежде, нельзя, да и Якоб не позволит…»

— Ну что же ты не отвечаешь? — не унимался Штриглер.

— Не торопи меня: всему свое время!

— Это у тебя-то?

В этот момент унтер-офицер Тесен понял, что Бергеман уже находится не на стороне противника, а на «ничейной земле». Для того чтобы перетащить его на свою сторону, нужно только немного подтолкнуть его, но без ненужной спешки.

— Ну хватит, дискутировать будем потом, а сейчас нам нужно сначала выбраться из реки, — спокойно начал унтер-офицер, а затем твердо приказал: — Включай скорость. Пора бы нам, ефрейтор Бергеман, и солнышко увидеть!

Когда комбат уехал, ефрейтор Бергеман подошел к Якобу и спросил:

— А почему ты сказал комбату, что у нас хорошее настроение, и умолчал о панике, в которую я чуть было не ударился?

«Да потому, — мысленно отвечал ему Якоб, — что я хочу перетянуть тебя на свою сторону, а унижать тебя я вовсе не намерен». Улыбнувшись, он ответил ефрейтору:

— А стоило ему сказать об этом?

— Пожалуй, не стоило, только…

— Что тебя еще беспокоит?

— Мне как-то неудобно перед вами…

— Не расстраивайся, такое поначалу со многими случается.

— Слабое утешение.

— Но верное. Как-нибудь поговорим об этом подробнее.

— А как же мне быть с другими? — спросил Бергеман.

— Ты имеешь в виду Штриглера и Петцинга?

— Да.

— Не волнуйся, ни тот, ни другой не станет над тобой смеяться и, разумеется, никому ни словом не проболтается, — успокоил его Якоб.

— Ты в этом уверен?

— Абсолютно.

— Это почему же?

— А они мне сами обещали.

— И что ты за парень… — задумчиво проговорил Бергеман.

— Здесь я тебе не парень, а командир танка.

— Нет, ты для меня парень.

— Ну, пусть будет так, — согласился Якоб, а затем спросил: — Так как ты ответишь на сделанное мною ранее предложение?

— С сегодняшнего дня можешь на меня полностью положиться, — ответил Бергеман. — И модель я с вами буду делать тоже…

«Вот и третий член экипажа отвоеван, так сказать, для коллектива, — думал Тесен. — Трое из четверых. Теперь очередь за Петцингом».

Но невозмутимый и непробиваемый Петцинг никак не желал «прибиваться» к коллективу.

Однако на сей раз Якоб, не будучи уверен в собственном успехе, обратился за помощью к своему взводному, лейтенанту Телю.

— А я, собственно, ждал, что вы ко мне придете. Меня ваш экипаж очень интересует, в том числе и Петцинг. — Лейтенант повертел в руках линейку, положил ее на лист бумаги. — Что вы вообще можете сказать о Петцинге?