Владимир Мазурин - Дурные деньги

Федор и Сашка продолжали смотреть на него с недоумением.

— Все просто как дважды два. Солнце печет? — обратился он к собутыльникам.

— Печет, — подтвердили те.

— Картошка цветет?

— Цветет.

— Жар донимает?

— Донимает, — согласились Федор и Сашка, догадываясь, куда клонит Петька.

— Так вот, — объявил тот, — едем сначала к пруду за водой. А лучше я один поеду. Насосом набрать цистерну — пара пустяков. Вы же пойдете в деревню и узнаете, кто желает поливать картошку. Две машины — поллитра на стол.

— Здорово! — одобрил Петькину идею Сашка. — Это мы в два счета обстряпаем.

— Голь на выдумку хитра, — изрек Федор, поднимаясь на ноги. — Пошли, что ли? — позвал он Сашку.

— Пошли…

Конечно же, начинать следовало со вдов-одиночек — положение у них безвыходное: или согласиться на полив, или остаться без картошки. Так они и сделали. Подошли к дому Анфисы Клоковой, постучали в наличник. Та отозвалась на стук не сразу — видать, занята была по хозяйству. Посмотрев в окошко — кому она понадобилась? — вышла на крыльцо.

— Чего надоть? Водки у меня нету.

— Поищешь — найдешь.

— И искать нечего. Зять намедни приезжал, все выпил.

— Зять к тебе год назад приезжал, а не намедни.

— Нет, мужики, и не просите. Если бы и была, не дала бы. Мало ли какая нужда приспичит.

— А она уже приспичила.

— Да полноте! На вас ведь не напасешься.

— Картошка-то горит. Не жалко?

— Полить не желаешь?

— Уж не твоей ли «Волжанкой»? — усмехнулась Анфиса.

— А это уж наше дело — чем. Говори: хочешь или не хочешь? Не то к соседке пойдем, она не откажется.

— Да ведь оно неплохо бы полить-то, — пошла на попятную Анфиса. — А сколько вам надо-то? У меня всего-то бутылка и есть.

— Вот и готовь ее. Две цистерны выльем тебе. За каждую цистерну — четверка.

— Ладно уж, лейте три тогда.

— Вот это другой разговор!..

Минут через пятнадцать из прогона выехала Петькина машина. Увидев ее, Федор и Сашка замахали руками: давай сюда! Петька подъехал, открыл дверцу:

— Все в ажуре?

— Три цистерны, — объяснил Сашка. — Пол-литра с четверкой.

— Хорош! — обрадовался Петька. — По четверке на нос — в самый раз коту на свадьбу…

Чтобы привезти три цистерны воды и вылить ее на картошку, потребовалось полтора часа. Не успели обстряпать дело — прибежала Валюха Ремизова: «И мне полейте!» За ней, опираясь на подог, приковыляла Катерина Морозова: «Сынки, уж не забудьте про нас, старух горемычных». Пообещали и той и другой — правда, попозднее, к вечеру. В деревне стоит только почин сделать — отбою потом не будет. Петька ярился, почувствовав себя во главе предприятия, которое сулило едва ли не каждодневную выпивку. По крайней мере, до тех пор, пока не пойдут дожди, пока не промочат они иссохшую до омертвения землю. А дождей не обещали ни прогнозы, ни хотя бы отдаленные, подспудные перемены в погоде. Дожди сверх всякой меры поливали Англию, Францию, всякие там Бельгии-Голландии, к нам их не пускал некий антициклон, о котором беспрерывно твердили радио и телевидение.

— Нет худа без добра, — изрек Сашка Ромодин, поднимая первый стакан водки, заработанной на поливе, и, осушив его, повторил со значением:

— Нет худа без добра, а добро без худа — чудо.

К ним, самым невинным образом усевшимся в тени, подошел бригадир. Его начали наперебой потчевать, но он был суров и непреклонен. Его рыжие, сверх меры строгие глаза остановились на Петьке Цыганове:

— Тебя зачем сюда прислали?

— Меня? — ткнул себя в грудь Петька. — Да вот их навестить, — указал он на Федора и Сашку. — Поезжай, говорят, узнай их культурные запросы.

— Смотри! — бригадир всячески давал понять, что шутить не намерен. — Если ферма останется без воды, сегодня же напишу докладную.

— Иди и приготовь пока бумагу. Чтобы потом не искать.

— С машины сниму. Добьюсь, чтобы сняли. Ишь, из молодых, да ранний.

— Снимай, а сам садись вместо меня.

Чтобы прекратить перепалку, Федор поднял вверх обе руки.

— Давайте по-хорошему. Зачем ругаться из-за пустяков?

— Хорошенькие пустяки! Тебе, между прочим, тоже не здесь полагается быть.

— Где мне быть, я знаю не хуже тебя, — начал заводиться Федор, но тут вмешался Сашка Ромодин:

— Все, братцы, все! Заканчиваем. А вода, — обратился он к бригадиру, — будет через полчаса. Не надо только волноваться.

Сашка громко икнул и замолчал.

— Хороши! — уходя, бросил бригадир.

— Давайте кончать, — предложил Сашка, — к вечеру еще сообразим.