Игорь Рыбинский - Графиня Монте Карло

Крыщук немного успокоился, он был даже доволен собой: здорово он придумал насчет подруги. Филипп, кажется, поверил. По крайней мере, не спорит, молчит и смотрит виновато.

— Большая сумма долга? — спросил Пал Палыч.

Зять кивнул.

— Ладно, — улыбнулся Крыщук, — не бери в голову — разберемся! Если ты должен банку маленькую сумму, то это твоя проблема, а если большую, то это — проблема банка.

На самом деле он думал о другом: прибытие в город президента известной нефтяной компании меняет все. Знатный нефтяник прилетел сюда не просто так — вся страна уже знает, что на Балтике будет строиться новый терминал и какая компания будет его владельцем. То, что ее владелец и управляющий в ближайшее время будет заключать контракты на поставку магистральных труб, на строительство причальных стенок, портовых сооружений, дорог, поселка для работников и многого другого — само собой разумеющееся. Зачем искать фирмы, обращаться к незнакомым людям, когда есть Пал Палыч Крыщук, Антон Борисович Кухарский и его сын, есть связи, фирмы, финансовая компания, кстати, которая под такой контракт возьмет любой кредит в западном банке. Так что, какой бы долг не был у зятя, через месяц, максимум полтора он отдаст его, смеясь. Главное, чтобы Филипп помирился с женой, а все остальное уже мелочи.

«Старый дурак, — подумал Филипп, глядя в окно на отъезжающий автомобиль тестя, — неужели он думает, что я вернусь к его корове, которая к тому же еще вздумала бодаться. Сейчас можно наплевать на любой долг, можно даже еще где-нибудь перехватить — очень скоро верну любую сумму с любыми процентами.»

Кухарский закрыл глаза, представил красавицу-итальянку и улыбнулся. Она приехала, примчалась сюда, как он и предполагал, сняла особнячок и теперь, наверное, ищет повода, чтобы встретиться с ним. Он сам явится к ней, нагрянет, как летняя гроза, приносящая облегчение после духоты. Он придет, чтобы остаться навсегда, будет обнимать красавицу одной рукой, а другой ворочать ее миллиардами. Сколько их у нее? Два, три…? Он так их крутанет! Двадцать процентов ежемесячной прибыли — это уже пятьсот миллионов, за год увеличит ее состояние более чем вдвое. А почему только ее состояние — оно будет их общим. Пожалуй, честнее будет оставить деньги жены на ее счетах, а всю прибыль переводить ему — это будет законно и честно.

Филипп закрыл глаза, представил: огромный замок на берегу Средиземного моря, слуги в ливреях, картины на стенах, разные там Рубенсы и Тицианы. А в спальной, в их просторной спальной с выходом на балкон всегда будет пахнуть морем. А над изголовьем огромной кровати с балдахином висеть будет картина Энгра «Одалиска» или его же «Турецкие бани». Лучше, конечно, прикупить на каком-нибудь аукционе «НЮшек» Модильяни и развесить их по стенам спальной. Он будет просыпаться каждое утро в объятиях молодой красавицы, целовать ее ладонь, лежащую на его груди; потом поднимется в свой роскошный кабинет, а прислуга, прижавшись спинами к стенам коридора, будет кланяться и улыбаться: «Доброе утро, синьор!» В кабинете на стенах — экраны с бегущими строками: итоги торгов на крупнейших биржах. Курсы мировых валют, индексы фондового рынка: РТС, Dow Jones, DAX и, конечно, его, Кухарского доходы за минувший день. И за ночь, разумеется, тоже.

Зачем терять время? Надо срочно мчаться к ней. Ворваться, смущенно улыбнуться, признаться в любви, махнуть рукой, развернуться, кинуться к двери, а если она не остановит его радостным вскриком, то самому подбежать, упасть возле ее ног, обнять и поцеловать ее колени. Колени — это крайне важно, какая женщина устоит!

Пожилой человек подошел к Анне и представился:

— Радецкий.

— Как? — растерялась она.

— Радецкий Алексей Федорович.

Он, вероятно, считал, что его и так все должны были знать. К тому же, наверняка Бушуев объяснил этой девушке, для чего к ней придет руководитель нефтяной компании. Но Тамерлан Федорович лишь руками развел — извини, друг. Сорвал с важных переговоров, говорил «Бросай все и срочно подъезжай!» А теперь стоит и улыбается. Что с того, что эта девочка — дочь Константина Ивановича? Неужели он всерьез думает, будто с ней можно вести дела?

— Простите, но моя двоюродная бабушка — тоже Радецкая.

— Насколько мне известно, родственников у меня нет.

— Она — Радецкая по мужу, — объяснила Аня, — а вообще, она родная тетка моего отца — Константина Ивановича Барятинского, который Вам известен как Шарманщиков и как Папа Карло.