Игорь Рыбинский - Графиня Монте Карло

— Все равно, мне это не нравится, — вздохнула Аня.

— Они вернут только то, что нажили нечестным путем. Если бы все проходимцы в России сделали то же самое — представляете, в какой богатой стране мы бы жили сейчас?

Илона не ночевала дома. Вернулась под утро — пьяная и счастливая. Все ее драгоценности: сережки, перстеньки, цепочки лежали в сумочке. Обычно она снимала их перед тем, как ложилась в постель. А так даже в море она лезла во всем блеске. Видимо, она уже побывала в чьей-то постели и, отправляясь домой, не удосужилась надеть их на себя снова. Нельзя сказать, что Филипп очень волновался и переживал, хотя места себе не находил, но по другому поводу — он ждал звонка из Москвы: фуры должны были прибыть туда под утро, если ничего не случится в пути. Но тут как раз заявилась жена.

— Привет, родной, — сказала она и полезла целоваться. От нее пахло шампанским, а губы были липкими от ликера.

— Не приставай, — отмахнулся Филипп.

— Тебя не интересует, где была твоя жена? — покачивая головой из стороны в сторону, спросила Илона.

И добавила после паузы:

— Любимый!

— Отстань! — отвернулся от нее Кухарский.

Звонка из Москвы не было.

— Что-то у меня голова кружится, — мечтательно протянула жена, — с чего бы это?

Она сидела в кресле, покачиваясь то в одну сторону, то в другую.

— Без тебя меня, любимой мой…, — запела Илона и сбилась.

Но начала снова:

— Без тебе мене, любимой мой, земля…

И снова сбилась. Пела она тонко и противно, не только путая слова, но и откровенно фальшивя.

— Без меня тебя…

Наконец вспомнила:

— О! Филя, слушай, как твоя жена замечательно поет.

И запищала еще тоньше:

— Без меня тебе, любимый мой,

Земля мала, как остро-ов…

А телефон все не звонил.

— Филя!

Илона ударила ладонью по подлокотнику кресла:

— Ты, финансист вшивый, почему не спрашиваешь, где была твоя жена?

— Ну и где же?

— У любовника! — с вызовом ответила Илона.

«Ну слава Богу, — вздохнул про себя Кухарский, — теперь можно будет спокойно развестись, без эксцессов, скандалов, упреков и лишних слез. Главное, что теперь она будет во всем виновата. И ничто уже не удержит меня. А графине скажу: «Да, был женат, но, полюбив Вас, развелся, тем более, что пока я трудился днями и ночами, моя бывшая жена тратила огромные средства на многочисленных любовников-альфонсов.»

— Без тебя меня…, — опять запела жена.

— А ты почему, Филя, не спрашиваешь: кто у меня любовник?

— Ложись спать, — отмахнулся Кухарский.

— Нет, это что такое, — возмутилась Илона, — жена, можно сказать, приходит от любовника, а этот вшивый финансист ни о чем не спрашивает!.. Что такое?

Илона полезла пальцем себе в рот.

— Что там такое? Тьфу!

Она плюнула на ковер и закричала:

— Филя! У меня зуб выпал. Ужа-ас! Какой кошмар!

Жена слезла с кресла и, встав на колени, потрогала лежащий на ковре твердый белый шарик.

— А-а-а! — заныла она, — мой зубик!

Она брезгливо подняла зуб двумя пальцами, поморщилась, потом поднесла к лицу.

— Что такое? Ха-ха! Филя, это просто жевательная резинка. Она у меня во рту захохла, то есть засохла, а я-то думала…

Почему не отзванивается экспедитор?

— Итак, мы остановились на любовнике, — обрадованная от того, что все зубы на месте, затараторила жена, — как выяснилось, он меня любит и я его тоже. Мы с ним раньше по-дурацки расстались, я решила, что вот Кухарский — мое счастье… А он переживал. Между прочим, обычный и очень скромный человек. И честный, в отличие от некоторых. Он в налоговой инспекции работает. Машина у него скромная — «фольксваген».

— Сколько же лет он работает в налоговой, — поинтересовался Филипп, — лет сто, раз иномарку купил?

— Ой, ой, ой, — развела руками жена, — лишь бы только унизить человека. Его жена, между прочим, такая же. Вы были бы идеальной парой. Она сама из Украины, из Макеевки, а все его пилит: деньги давай, деньги!

— Ну и как, — поинтересовался Кухарский, — дает?

— Откуда? — вздохнула Илона и спросила строго: — а ты хоть знаешь, сколько бутылка хорошего вина сейчас в ресторане стоит?

Нельзя одновременно наступать на мозоль, сыпать соль на рану и плевать в душу. Филипп еле сдержался, чтобы не ударить жену, а та совсем распоясалась:

— Нет, ты знаешь, как трудно живется сейчас простым людям? Просты-ым людям! Вот приходит, предположим, простой налоговый инспектор в ресторан или в ночной клуб, а там бутылка какого-то итальянского «Муската» — аж две тысячи долларов!