Анастасия Писарева - О чем молчит Биг-Бен

Лето. Безвременье

Я люблю мою новую квартиру. Пространство, одиночество, свет и открывающийся до горизонта вид на южный Лондон. Вдали на границе с небом заканчивается город, и по кромке зеленеют кроны деревьев.

Неба много. Каждый день я отдыхаю, просто глядя в окно. Где-то вдали виднеется телевизионная вышка. Она похожа на Эйфелеву башню.

— У вас вид до самого Парижа, — заселяясь, я говорю Хелен, хозяйке квартиры.

Она не понимает, потом смеется.

— А мы никогда не обращали внимания. Похоже!

Между мной и горизонтом, пересекая город, во все стороны ходят поезда. Я могу смотреть на них, не отрываясь. Они разноцветные, как мохнатые длинные гусеницы из детства. Переезжая, я боялась, будет шумно, но их почти не слышно. Они — моя жизнь, постоянное движение во всех направлениях. Тут же, налево от дома, дорога и автобусная остановка. Наблюдаю, как собираются люди, подходят и отходят автобусы. И еще в небе постоянно летают самолеты. Такого я давно не видела — чтобы самолеты летали над городом, а в Лондоне летают. Очередной самолет преодолевает просторы неба. Чуть с замедлением доносится до земли его низкий гул. Иногда они летят почти над домами, иногда — высоко. Подчас они такие огромные и, кажется, передвигаются так близко, что становится не по себе. Вот он летит, а у него на пути — скошенный зуб черно-белого небоскреба у метро «Элефант-энд-Кастл». Расстояние между ними все уменьшается, и из-за обманчивой перспективы создается иллюзия, что он направляется прямиком в него. Наконец он соединяется с башней небоскреба и тут же исчезает из виду. Несколько мгновений смотришь, вспоминая совсем другие картины, а потом самолет выныривает из-за края здания и летит себе дальше как ни в чем не бывало.

В отдалении из сонма крохотных домиков торчат лондонские многоэтажки. Скучный индустриальный стиль. Они ничем не отличаются от таких же в Москве. По вечерам их подсвечивает заходящее солнце, и тогда, если не смотреть вниз на ряды английских домиков из бурого кирпича, можно подумать, что это Москва после дождя, где-нибудь в Очакове или на Рябиновой улице.

Квартира на последнем, шестом, этаже, внизу — внутренние дворики прилепившихся к дому таунхаусов. Там сидят тетеньки, играют в картишки. На столе бутылка вина. Пастораль! Коты по забору бегают. Люди в крохотных домиках живут своей жизнью, что-то убирают, готовят, а я на все это смотрю с верхнего этажа с любопытством.

— Извините, телевизора у нас нет, но можем купить, — говорит Хелен.

Но телевизор не нужен — за окном интереснее.

Но главное — за домом Баттерси-парк. Его не видно из окна, но достаточно выйти из подъезда, перейти дорогу, и вот он. Теперь можно ходить туда хоть каждый день.

В парке начала узнавать завсегдатаев в лицо. Вон соседка с бульдогом — белая, миниатюрная, к тому же ходит всегда в чем-то светлом, а ее то ли муж, то ли друг — большой негр и носит темное.

А вон лысый, вечно под пивом, престарелый скинхед с питбулем. В последние дни жарко, и он в шортах без майки. Торс у него ссохшийся и прокачанный, на руках и ногах — татуировки. Он постоянно ведет беседы с питбулем, ругается и орет. Питбуль убегает и подолгу не подходит, пока престарелый скинхед требует, чтобы тот вернулся. А он ни в какую. Тогда скинхед начинает разговаривать с пространством, что-то ему объясняя, возмущаясь. Питбуль усаживается на газоне и грызет кору на дереве. Скинхед умоляет его, чтобы тот вернулся, признается в любви, обещает, что больше никогда пальцем его не тронет… Питбуль всегда возвращается. Хозяин сажает его на ошейник, поучает, втолковывает что-то, теребит за ухом, а потом снова отпускает.

Сегодня по пути с работы я опять столкнулась с ними. Питбуль семенил за скинхедом, потряхивал необрезанными ушами. Я на секунду встретилась с псом взглядом: в глазах — смирение и понимание. Более человеческий и осмысленный взгляд, чем у хозяина.

Также в моем районе живет фантастический африканец. Я периодически вижу его на улице или сталкиваюсь в автобусе. Он очень массивный и не особо молодой. Лысый, с крупным черепом и грубыми чертами лица. Он ходит в суровых мужских джинсах и куртках, но на ногах у него женские сапожки на кокетливом каблучке, в волосатых руках — блестящий ридикюль, круглые золотые серьги — в ушах. Каждый раз, когда я его вижу, не могу отвести глаз. Интересно, пользуется ли он тенями и помадой.

А как-то раз мимо моего дома под громкую музыку «It’s Raining Men» проехало порядка ста голых велосипедистов. [6] «Дождь из мужчин» — название песни группы «The Weather girls».