Ахмед Рушди - Кишот [litres]

Спасибо, мамочка. Ты виновата в том, что я есть. И если со мной сегодня что-то случится, виновата будешь только ты.

Мир для меня начал распадаться уже давно. Я отчетливо ощущаю это. Конечно, нельзя было допускать передозировки. Мне повезло, что я выжила, повезло, что не стала инвалидом, повезло, что могу вот так идти к Центральному парку по сошедшей с ума Мэдисон-авеню, но во всей системе нет никого, готового прикрывать меня со спины. Если бы мои люди вовремя подключились, они бы смогли не дать этой истории ход, сделать ее гораздо меньше – небольшие проблемы со здоровьем, ничего серьезного, но они позволили раздуть ее до небес. В своей передаче я всегда говорила только то, что думаю, понимая, что в наши дни любой, кто даже косвенно высказывается о политике, носит мишень у себя на спине, особенно темнокожий, особенно темнокожая женщина. Естественно, у меня были враги. Я должна была предвидеть, что так случится. Вместо этого я передознулась и сама подставила свою спину под нож. Наверное, мне стоит вернуться домой. Я скучаю по Бомбею. Невозможно вернуться в Бомбей, по которому я скучаю, невозможно вернуться домой. Вот кем мы все здесь становимся. Уплываем из мест, которые любим, а затем в них приходят люди с топорами и горящими факелами, громят все и сжигают, а мы говорим: ах, как же это грустно. Но мы сами покинули свой дом, сами оставили его пришедшим на наше место варварам. Могу ли я винить свою мать и в этом тоже? Почему бы и нет. На что еще годятся мертвые матери.

Не могу заставить себя смотреть вверх. Что это там вообще такое. Словно какой-то колосс схватил бластер и прострелил в небе дыру. Смотришь на нее, и хочется умереть. Такое нельзя исправить. Едва ли кто-то в Вашингтоне или на мысе Канаверал знает, что на хрен делать с этим. Интересно, а там вообще остался кто-то, кто работает у себя за столом, или все, как здесь, носятся по улицам и орут, все пространство между Белым домом и Капитолием и вокруг них – Дюпон-серкл, Национальная аллея, Пенсильвания-авеню – становится их одним сплошным ааааааааа. В Овальном кабинете зияет огромная овальная дыра. Ааааааааа. Вот все, что у нас осталось. Ничто овальной формы. Вот к чему пришло человечество за все годы своего существования. Шекспир Ньютон Эйнштейн Ганди Мандела Обама Опра и в конце крик бессилия. Ааааааааа аааааааа аааааа.

Да, Салма, я тебя слышу. Знаю, что несу высокопарную дичь и ничем не лучше их, тоже разговариваю сама с собой, как с другим человеком. Или это мое биполярное расстройство, диалог между полюсами, северным и южным? Ааааааааа.

Итак, я на месте, все, как велели. Не помню, когда в последний раз столько ходила пешком, разве что на беговой дорожке в спортзале. Вот этот противный парень с уткой, вот красный дуб. А вот ион- бежевое пальто, коричневая шляпа, переброшенная через правую руку шаль, а в левой – маленький саквояж радости. Кви-шо-тте? Кви-шоте? Да нет же, Кишот, звучит как “главный выстрел”. Идиотская улыбка через все лицо: к вашим услугам.

Оживший Бабаджан. Мой педофил-дедушка. Хи-хи-хи.

Она сказала:

– У меня в сумочке громадная сумма наличными, ее достаточно, чтобы купить все, что у вас есть. Я подожду, пока вы все пересчитаете. Так мне будет не нужно беспокоить вас снова.

Он ответил:

– Я не сделаю этого, мадам. Это все равно, что просить меня выстрелить вам в голову.

Она сказала:

– Я не желаю это обсуждать. Вы продаете? Я покупаю.

Он ответил:

– Приближается конец света. В вашей программе выступал один джентльмен, который знает путь к спасению. Он говорит, что созданный им портал открыт.

Она сказала:

– Почему мы с вами говорим об этом? Я здесь, чтобы совершить небольшую сделку за наличные.

Он ответил:

– Этого джентльмена показывали в новостях. Его зовут мистер Сент. Я знаю, где находится портал “Мэйфлауэр”. Возможно, и вы тоже, это очень резонансная новость. Вооруженная охрана по периметру, толпы жаждущих попасть в параллельный мир. Нужно ехать в Калифорнию. Корпорация Сента, Эль-Камино-Риал, 18144. Ведущая новостей лично мне сообщила, что это наш единственный шанс.

Она сказала:

– Вы собираетесь в Калифорнию. В добрый путь. У вас с собой будет нереальная куча денег. Может, сможете сторговаться и купить для себя местечко.

Он ответил:

– Вы должны поехать со мной.

Только сейчас мисс Салма заметила, что из-под перекинутой через его правую руку шали прямо на нее смотрит дуло пистолета. Так мне и надо, подумала она, к чертям собачьим, как можно быть такой дурой.