Ахмед Рушди - Кишот [litres]

– Тогда мне очень жаль, – ответил он Андерсону Тайеру.

На том конце провода о чем-то приглушенно переговаривались. Затем раздался другой, ее голос, голос, который до сих пор одарил его страждущее ухо лишь одним слогом “кто”.

– Прости беднягу Андерсона, дорогуша, – сказала она. – Сок пила я, а провалы в памяти, похоже, случились у него.

Мир богов от мира смертных мужчин и женщин отделяла невидимая завеса, имя которой майя. На самом деле якобы выдуманный мир богов был реальным, в то время как так называемый реальный мир, в котором обитали люди, был иллюзией, а майя, завеса иллюзии – магией, при помощи которой боги заставляли мужчин и женщин думать, что выдуманный мир, в котором они живут, реален. Когда Кишот увидел, что по дорожке парка к нему приближается мисс Салма Р. – она шла в своем невидимом обличье, так, что никто из праздно шатающихся вокруг даже не зацепил ее взглядом, – он понял, что она обладает поистине великой властью над реальностью и что он сам удостоился дара, доступного немногим простым смертным: пройти сквозь завесу майи в мир избранных, прибежище божеств.

По случаю встречи с ней он надел то немногое, что осталось у него от прошлой жизни хлыща и франта: бежевое кашемировое пальто прямого покроя, которое он отчистил, как мог, коричневую шляпу, кашне и кожаные перчатки. Он также нацепил свои лучшие солнечные очки. Первое впечатление – самое важное. Докторский саквояж был заперт в банковской ячейке, которую, чтобы он туда поместился, ему пришлось освободить от прежнего содержимого – его вместе с белым конвертом с первой месячной дозой он положил в карман пальто. Он много раз репетировал, как начнет разговор с ней. С почтительным поклоном протянет ей конверт и скажет: “Это отправлено вам доктором Р. К. Смайлом вместе с заверениями в его полном уважении. Позволю со своей стороны сопроводить это двумя короткими историями, свидетельствующими о моем личном восхищении вами”. Если он окончательно не утратил свою способность очаровывать людей, она позволит ему рассказать то, что он хочет. Его первая история – о том, как много у них общего: родной город и добровольное решение покинуть его. Обыкновение оглядываться назад и вспоминать, решение не оглядываться назад и не вспоминать, способность прошлого прорываться сквозь все препоны и то и дело являться нам в настоящем.

Это их общая правда. Вторая история была американской. На “Мэйфлауэре”, который был тогда не первым построенным Корпорацией Сента порталом в неведомое будущее в альтернативной реальности, а просто кораблем, между пассажирами произошла любовная история. Когда Джон Олден по просьбе Майлза Стендиша признался от его имени Присцилле Маллинз в любви, она ответила: “Что же ты, Джон, о себе не хлопочешь?” [11] Г. У. Лонгфелло “Сватовство Майлза Стендиша”. Пер. Д. Горфинкеля. Я же, скажет мисс Салме Кишот, хоть и оказался здесь в качестве чужого посланца, прошу позволить мне хлопотать о себе.

Она стояла прямо перед ним. Он миновал завесу и оказался по другую сторону. Стоял перед ней, как дурак, и заикался.

– Давай быстрее, дорогуша, – поторопила она. – Тут повсюду глаза.

– Это отправлено вам доктором Р.К. Смайлом, – начал он и увидел, что ее глаза наполняются тревогой и ужасом. Она судорожно зажала рукой рот и озиралась в поисках пути к отступлению.

– Отправлено улыбкой, – проговорила она. – Господи, я поняла, кто вы. Вы присылали мне фотографию. Я узнала вас.

– Позволю со своей стороны… – в отчаянье блеял он, – сопроводить двумя короткими историями, свидетельствующими…

– Кви-шот – ах, – прошептала она. – Вы писали мне письма. Квишот.

– Кишот, – поправил он.

Она попыталась вырвать конверт, который он держал правой рукой в перчатке. Он удержал его.

– Нет, нет, нет, – бубнил он с жалким видом.

Все должно было быть иначе. Все совершенно не должно было так повернуться.

– Мой конверт в обмен на ваш. Оплата наличными.

Она чуть отступила и огляделась. Затем из недр ее пальто от Монклер появился другой конверт. Она бросила его на землю.

– Деньги внутри, – сообщила она. – Теперь бросайте мне ваш.

Кишот не знал, достаточно ли денег в лежащем на земле конверте. Но это его Возлюбленная, и он должен доверять ей.

– Ловите, мадам, – вздохнул он и бросил ей то, чего она так желала.

Схватив конверт, она тут же убежала. Он же остался в одиночестве с пистолетом в кармане и деньгами в руках.