Татьяна Перцева - Город уходит в тень

Постоянно натыкаюсь на неточности.

Взрывает «холодный крем». Можно подумать, бывает горячий. Был такой крем в первой половине XX века. Так и назывался — кольдкрем. И еще, и еще, и еще… эх, работы там много, а я все-таки постаралась бы…

Перевожу я ноне книгу. Такие книги нужно сразу маркировать как «смерть переводчику». Не вдаваясь в подробности: смесь астрофизики, американского футбола, компьютерных игр и самой грязной порнографии. Все это называется серьезной литературой, по которой уже снят фильм, и на мои жалобы сын философски ответил, что Сорокин хуже. Согласна. Сорокин хуже, но у него есть одно преимущество: его на русский переводить не нужно, что большое счастье для переводчиков.

Но есть в этой книге упоминание об 11 сентября 2001 года.

Больше 10 лет прошло, в этом году 19 будет, а при сочетании цифр 9/11 меня все так же берет дрожь ужаса. Я в жизни не испытывала такого страха, как тогда. Даже во время землетрясения. Собственно, я и вообще не боялась и даже не убегала, потому что оказалась во время одного «приступа» на улице и поняла, что скрываться все равно негде. А тут…

Случившееся показало мне две вещи. Первая: ничего не свете нельзя считать безопасным, и вторая: все мужчины в глубине души считают женщин… мягко говоря, существами низшего порядка, неспособными верно оценить действительность.

Когда все это началось, я работала. Как всегда. И как всегда за спиной бухтел телевизор. Вдруг что-то ворвалось мне в сознание, и я оглянулась. И увидела… я увидела, как самолет врезается в первую башню. Прислушалась, и мне стало не по себе. И тут второй самолет… ну что там было, вы помните. Когда стали показывать горящий Пентагон, меня в самом деле затрясло. Я не знала, куда деваться от ужаса. Сознание, что это происходит сейчас, вот именно сейчас, что гибнут люди, что два самолета с пассажирами уже разбились, а сколько жертв в башнях, а это все на самом деле, а не в фильме-катастрофе, и от этого становилось все страшнее. Я была дома одна.

Я не знала, куда деваться. Я не знала, к кому броситься. Я, человек не робкого десятка, изнемогала от того кошмара, который творился на глазах.

Я бросилась к телефону и позвонила главному редактору моего издательства. Моему другу, человеку крайне, заметьте, деликатному, воспитанному, и при том, что он работает в женском коллективе, никогда не повышающему голоса.

Он и сейчас не повысил. Он меня выслушал и сказал:

— Татьяна Алексеевна, по-моему, вы перечитались фантастики. Это очередной фильм, не может Пентагон гореть, успокойтесь и не смотрите телевизор.

Тогда я в поисках поддержки позвонила второму близкому другу, Володе.

Он меня выслушал и сказал:

— Тань, ну что ты всякую дрянь смотришь? По-моему, ты таких фильмов и не любила никогда, брось все это и не нервничай, какие самолеты и какие башни?

И тут я вдруг вспоминаю: вот оно! Что это я по чужим мужикам утешенья ищу? Родной муж внизу на стоянке машину чинит!

Я с балкона ему ору. мол, так и так, самолеты, башни, Пентагон, на что защитник отвечает:

— Ты же и не пьешь вроде? Брось молоть чушь, откуда только ты все это берешь? Дочиталась!

Меня продолжает трясти. А по телевизору… ну вы помните.

И тогда я позвонила сыну. И мой хороший родной мальчик сказал:

— Да, мам, ты правду говоришь, они зря это, ты только не смотри дальше, а то с сердцем плохо станет. Я сейчас на работе, а приеду, мы поговорим…

По-моему, он тоже не поверил, но не захотел меня огорчать.

А потом я поняла: да разве можно в такое поверить? Нормальному человеку — ни за что…

Продолжаю смотреть «Она написала убийство».

Умерла женщина. Оставила завещание. По которому героиня назначается… поверенной.

Вот скажите, как можно назначить поверенным человека, не имеющего адвокатского диплома и не прошедшего специальную процедуру, разрешающую ему работать поверенным? Поверенные в завещаниях не назначаются. Поверенный — адвокат, ведущий дела определенного человека.

А вот душеприказчиком назначить, представьте, можно. Душеприказчик — человек, который следит за выполнением условий завещания…

Одна из серий «Чисто английских убийств». Сержант спрашивает инспектора, как обращаться к епископу. Ответ: «Ваше превосходительство». Не хватает только добавления «господин статский советник»… Почему переводчику так лень обратиться к «Гуглу»? Или хотя бы вспомнить песенку из «Мушкетеров»?

Его высокопреосвященство