Михаил Талалай - Было все, будет все. Мемуарные и нравственно-философские произведения

И не догадывался я, что сегодня в последний раз вижу все это. В последний раз проезжал по любимому Троицкому мосту, по ставшему таким родным Невскому проспекту.

Сижу сейчас на юге Франции, вспоминаю – и изумляюсь. Конечно, людям свойственно ошибаться. Русским интеллигентам – в особенности. Но, все-таки, это уж слишком: уехать на четыре месяца и не вернуться даже через тридцать шесть лет!

Позорно окончило свое существование Временное правительство, принявшее на себя бремя власти после обанкротившихся бюрократов. Жалкую дряблость проявила либеральная интеллигенция, сулившая Империи радость бытия при осуществлении желанных демократических свобод. Оскал звериных зубов показал при этих свободах народ-богоносец. В жалкое стадо превращалось население великой страны, готовое покорно идти куда угодно под окрики погонщиков из преступного мира.

И было бы стыдно русскому человеку считать себя русским, если бы не героический порыв белых армий, поднявшихся с разных концов родной земли против красных насильников. От призыва белых вождей радостно забились сердца лучших русских людей. Вспыхнула надежда вернуть России свободу, честь и величие.

Не судил Бог нашим героям дать народу свободу, а государству – былое величие. Но русскую честь они восстановили вполне. Кровь испытанных воинов и святой молодежи, отдавшей родине свою едва расцветшую жизнь, смыла пятна позора с русского имени.

Создавались белые кадры не по почину бывшего высшего класса, облагодетельствованного милостями и поддержкой монархов; не банкирами, скопившими русское золото; не купцами, разбогатевшими на русских товарах; не радикальной интеллигенцией, претендовавшей на водительство народом в деле добывания свободы. Отовсюду, из разных сословий, приходили честные русские люди под крылья израненного российского орла, под родное трехцветное знамя. И, вопреки утверждениям клеветников, было это белое воинство бесклассовым, с вождями не блиставшими своими родословными, с рядовым офицерством, с безвестными вдохновенными юношами, не помышлявшими о реставрации отжившего прошлого.

И не вина этого воинства, что не удалось дело освобождения. На фронте нашлись и величие духа, и самоотверженность, и священный огонь. Но в тылах – не находилось выдающихся нужных людей.

Как не было их при падении монархии. Как не было и при падении власти интеллигенции.

Только воинскую доблесть былой Империи обнаруживала Россия до самого конца. Все же высокие гражданские качества выродились.

Русские люди еще сохранили в себе священную способность умирать за отечество. Но способность жить за отечество – исчезла.

Приехал я в Екатеринодар из Батума, где издавал и редактировал в согласии с задачами Добровольческой армии газету «Наш край». Уезжать из Батума мне уже пришло время. Во-первых, оккупанты-англичане притесняли нашу газету за разоблачения их бессовестной спекуляции в Закавказье; с момента на момент можно было ждать закрытия «Нашего края». А, во-вторых, друзья из местных жителей предупреждали, что грузинские социалисты готовят на меня покушение за мои статьи против Тифлисского правительства, враждебного белому движению. После покушения на генерала Баратова 174 174 Николай Николаевич Баратов (1865-1932) – генерал от кавалерии. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Представитель Добровольческой армии и Вооруженных сил Юга Росси генерала А. И. Деникина в Закавказье. Тяжело ранен (ампутирована нога) во время покушения 13 сентября 1919 в Тбилиси. В эмиграции жил во Франции. Один из организаторов Союза инвалидов. Главный редактор газеты «Русский инвалид». и убийства генерала Натиева я хорошо ознакомился с подобными приемами кавказской принципиальной полемики. А тут еще один мой близкий родственник внешностью похожий на меня, непрестанно настаивал, чтобы я поскорее уезжал из Батума.

– Это безобразие, что ты до сих пор сидишь здесь, – с негодованием говорил он. – Пока грузины не будут знать, что ты бежал, они по ошибке легко могут подстрелит меня вместо тебя!

В Екатеринодар меня вызвал мой коллега по «Новому времени» Е. А. Егоров, который заведовал в «Осваге» иностранным отделом.

Этот Осваг, то есть – Осведомительное агентство, только что образовавшийся для целей пропаганды и информации, был создан «Особым Совещанием», игравшим роль правительства при Главнокомандующем. За неимением опытных журналистов, кроме редких исключений, Осваг заполнили светскими дамами, кандидатами на судебные должности, столоначальниками, а во главе поставили какую-то загадочную личность – некоего Чахотина 175 175 Сергей Степанович Чахотин (1883-1973) – общественный деятель, ученый. Один из основателей группы «Смена вех». Работал ассистентом в лаборатории академика И. П. Павлова. В 1918 руководил ОСВАГом. С 1922 по 1924 жил в Берлине, работал одним из редакторов просоветской газеты «Накануне». Получил советское гражданство. Жил и работал в Италии и Франции. Занимался научными биологическими исследованиями. Организовывал антинацистские манифестации и организации. В 1958 вернулся в СССР. , протеже одного из членов «Особого Совещания».