Стоян Даскалов - Огненные зори

— Ты останешься здесь, в больнице, как санитарка.

— А почему мне не быть санитаркой там, с вами, в нашем отряде?

— Предстоят тяжелые бои. Мы, мужчины, уже были на войне, а тебе надо быть подальше от этого ужаса.

— А почему идет Замфир?

— Замфир — парень. Ему уже пора стать бойцом.

Командир построил отряд и во главе его зашагал к Криводолу. Этот человек думал о каждом — где его место, где он принесет больше пользы. Определил и мое место. Только одного не знал он: что я была влюблена в него и в революцию. Он был для меня олицетворением революции. И раз уж я пошла за ним, остановиться не могла. Это было бы равноценно отказу от участия в революции.

Колонна повстанцев вскоре скрылась за Пыстриной. И никто из них не мог допустить мысли, что вслед за ними идет девушка. Идет и спрашивает у всех:

— Куда ушел отряд?

— К Стубелу.

Я пришла в Стубел и сразу отправилась в общинное управление.

— Мне поручили, — представилась я коменданту, — организовать санитарную часть. Ведь могут быть раненые. Надо сразу же вынести их с поля боя и оказать первую помощь.

— Хорошо, хорошо! — Комендант смотрел на меня удивленно. При мне была всего лишь одна санитарная сумка.

— Но как же ты одна сможешь выполнить такую работу?

— Вот я и пришла сюда, чтобы организовать перевязочный пункт.

— Да, но наши ушли в Липен. Медпункт лучше всего создать в Уровене.

Комендант приказал дать мне повозку и отвезти ближе к позиции. В Липене перед зданием общинного управления меня остановил часовой-повстанец.

— Свои! — крикнула я.

И он, не спрашивая пароля, проводил меня в помещение. Комендант бай Трендафил уступил мне свой стул и сразу же распорядился:

— Перевязочный пункт будет здесь. И комендатура, и все прочее. Дам тебе в помощь двух-трех человек. Отряд расположился у Томиного моста. — Он не докончил своих слов. Послышались выстрелы. — Началось! Из Криводола наступают крупные силы врага — воинские подразделения и шпиц-команды. Даже из Шумена пришли на помощь карателям. Они решили ударить в тыл повстанцам.

Я вскочила.

— Ты оставайся здесь, — остановил меня комендант. — Цветан, запряги лошадей и поезжай туда, к Томину мосту. В Туфе будете ждать. Если кого ранят, сразу же везите сюда.

— Так не годится, товарищ комендант! Без меня нельзя. Первая помощь должна быть оказана на месте. Поэтому я и прибыла с этой сумкой. Ведь пока раненого довезут сюда, он может умереть.

— Послушай, девушка! Ты еще не нюхала пороха, а уже соображаешь кое-что.

— В огне революции и дети становятся взрослыми, — ответила я.

Мы отправились на передовую. Оставив лошадей в Туфе, поползли по кукурузному полю. Повстанцы были в пятидесяти шагах от нас. Они и не догадывались, что у них имеется санитарная служба. Через просветы в стеблях кукурузы мы видели нашу цепь, залегшую в лощине возле моста. А сверху противник поливал наших огнем. Пули свистели и срезали кукурузные стебли. Видимо, солдаты не знали точно, где находятся повстанцы. Стреляли, чтобы подбодрить себя.

Послышались взрывы ручных гранат, залаяли пулеметы. С криком «ура» солдаты понеслись к позиции повстанцев. Затрещали сломанные стебли кукурузы. Наши молчали. Наконец солдаты вышли из кукурузного поля. И только тогда послышалась команда: «Огонь!» Загремели повстанческие винтовки. Я своими глазами видела, как палачи заметались, словно взбесившиеся кабаны. Налетела вторая волна. Скосили и ее. Третья — отбили. Поляну перед кукурузным полем усеяли тела убитых. Но противнику уже удалось обнаружить, где залегли повстанцы. На наших обрушился огненный шквал. Послышались стоны раненых, и в это время раздался призыв командира: «Ура, вперед!» С трех сторон, как когда-то на Шипке, устремились вверх по склону наши ополченцы. Правда, на Шипке было наоборот: на Орлином гнезде расположились наши, а снизу их атаковал враг. Крики «ура» подняли всех на ноги. Я увидела, как враг заколебался, не зная, куда стрелять в первую очередь — влево, вправо или прямо по шоссе. Эта заминка оказалась на руку нашим. Повстанцы появились на кукурузном поле, откуда в горы отступали солдаты. Вражеские пулеметы замолкли: каратели боялись перебить своих. Начался рукопашный бой.

Я впервые видела воочию множество раненых и убитых. Под градом пуль подползли к месту боя и вынесли первого раненого. Пуля пробила ему шею, и кровь лилась, как из худого решета. Не успели мы перенести первого, как снова послышался стон. Я узнала голос и в ужасе вскочила.