Антон Мухачёв - Путевая книга заключённого - Лефортовский дневник

Однако моя подозрительность нашёптывала мне, что этот интеллигент из Питера заехал к нам не случайно, возможно и в целях того же шпионажа. Учитывая, что ни я, ни Ахмад интереса для следствия уже не представляли, любопытство кабинетных заказчиков могло проявляться к истории с Фисюковым. Вдруг, я и правда сам бился головой о стены.

Глаз у меня заплыл, но мозг думал в режиме турбо. Профессор мог и не быть наседкой, просто так же добродушно болтал о проведённом дне в кабинете у следака, как вот сейчас рассказывает мне о разработках «Булавы». О моём фингале он спросил у меня в первый же вечер, и я с подробностями голливудского режиссёра поведал ему о беспредельщике в погонах.

Жаль, если мои подозрения правдивы, на первый взгляд Евгений — хороший человек. Заразил нас вежливостью, «спасибо» и «пожалуйста» вошли в обиход ненавязчиво, но надолго. Наивность Профессора иногда вводила в ступор. То в разговоре назовёт нас «ребятушки-козлятушки», и потом будет полдня извиняться и переживать, что его не так поняли, то в бане предложит мне потереть спинку, похваставшись, что вот с Квачковым они натирали друг друга. Мой вежливый отказ, что в тюремной бане подобные предложения могут быть истолкованы превратно он не понял. Пришлось объяснять, а то ещё в лагере заявит о спинке, испортит жизнь и себе и Квачкову.

На дворе днём уже +20, сдал матрас на склад и сплю на жёсткой койке. Нежусь по утрам куда меньше, чего и добивался. Зато сны ярче и дольше, как художественные фильмы.

Интересно, если я уеду на этап, будут ли там меня ждать сюрпризы от «бывшего майора»? Похоже, он обиделся, а вне Лефортово полно возможностей для мести. Надеюсь, к нему всё-таки приклеилась кличка «Писюков». На себя мне давно плевать, даже интересно и любопытно, что будет. За Любимую с Яськой волнуюсь, подонки способны на многое, а подонки в погонах практически на всё.

Удивятся же они, когда История поменяет местами палачей и их жертв.

Праздники позади, я немного расслабился. Фонарь под глазом почти исчез. Вчера руководство СИЗО «Лефортово» официально меня уведомило, что в прокуратуру ушли бумаги по беспределу Фисюкова. Шестерёнки системы завертелись. Буду старательно подливать в них масло.

Автозак сегодня маленький – «Газель» со «стаканами». Еле поместившись, стал выглядывать в глазок и знакомиться с соседями. Рядом ехал бывший сокамерник – чеченец Руслан Озниев. Странный изгиб судьбы: на воле я их мягко говоря недолюбливал, а в Лефортово именно с чеченцами мне чаще всего приходилось бороться против Системы. Вот и с Русланом мы когда-то активно противостояли нашему сокамернику Давиду Крайсу. Тот был как-то уж чересчур осведомлён о наших уголовных делах и ежедневно провоцировал скандалы и ссоры. Пытаясь столкнуть нас с Русланом, меня он называл фашистом, а его террористом и убийцей русских. Обоим обещал устроить проблемы на зоне через своего блатного брата. Крайс был большой и волосатый. Я думал, он азербайджанец, но Давид утверждал, что он еврей. Как-то мы одновременно читали: Руслан Коран, Давид Библию, а я уголовный кодекс. Давид закатил скандал, дескать я не должен читать книги от дьявола, когда они читают божьи книги. Естественно, был послан подальше, но скандал был им раздут чуть ли не драки. При этом, когда становилось совсем горячо, он резко «давал заднюю» и менял тему.

Каждый раз как он приходил с допроса, то начинал нас с Русланом доставать и стравливать друг с другом, будто запрограмированный на это. На одной из прогулок мы с чеченцем договорились бойкотировать сокамерника: не отвечать на его вопросы, делать вид, что его нет, в лучшем случае сухо отвечать «да» или «нет». И, если это не поможет, то просто вдвоём его отмудохать.

Крайс из-за нашего бойкота очень сильно разнервничался. Мы были словно ледяные глыбы, и его «партийное задание» срывалось. На следующий день у меня было свидание с адвокатом и я попросил того «пробить», кто такой этот загадочный Давид Крайс. Уже вечером нашу «хату» раскидали.

Спустя полгода я от соседей не единожды слышал о волосатом провокаторе. Роль его была одна и та же — круглосуточное психологическое давление на соседей, провокация скандалов, угрозы и мягкий «подвод» к сотрудничеству со следствием.

Но это в прошлом. Сегодня же мы с Русланом обрадовались встрече и всю дорогу вспоминали прошлое. Оказалось, Руслан тоже побывал под пытками майора Фисюкова — те же самые наручники за спиной и пакеты на голову. Он попросил меня посодействовать встрече с правозащитниками. Я пообещал, но взял с него слово «не врубать заднюю» и говорить правозащитникам всю правду о пытках, не скрывая фамилию оборотня.