Имре Уйвари - Особенный год

Я обратил внимание на то, что солдаты в роте любят передавать друг другу новости по секрету.

Однажды я стал невольным свидетелем такого разговора. Дело было в курительной комнате.

— Анда хорошо знает учебный материал, но его и офицеры должны знать…

— Знаешь, наш взводный любит нас песочить, а сам не очень-то…

В тот день я встретился с Венделем, командиром взвода, в котором служили солдаты, и сказал ему:

— Вы знаете, что солдаты за вашей спиной шепчутся о вас и, если я правильно понял их, не очень-то лестно отзываются о ваших знаниях?

— Знаю столько, сколько положено, — недовольно буркнул лейтенант. — Ну и покажу же я им!..

Сказал все это Вендель с таким грозным видом, что казалось, попадись ему на глаза эти солдаты, он бы набросился на них.

Почувствовав неладное, я, чтобы разобраться, как-то спросил Ласло Варо, о чем по секрету шепчутся солдаты.

— Я сам не сразу узнал об этом, — сказал Варо. — Я хорошо разбираюсь в физике и потому знаю, что лейтенант объяснял нам материал не совсем правильно. Тогда ребята начали потихоньку посмеиваться над взводным. Я лично прекрасно понимаю, что офицер должен много знать, должен уметь ответить на любой вопрос подчиненного. Я заочно окончил гимназию, но напрасно уговаривал Венделя сделать то же самое. Если бы он послушался моего совета, то осенью этого года ходил бы в последний класс. Но он и слушать об этом не хочет, считая, что с восьмилеткой и офицерским училищем вполне можно командовать взводом и спокойно прожить всю жизнь. А теперь солдаты за его спиной смеются над его ошибками. О том, что он знает лучше и больше их, никто и не вспоминает. Они хотят, чтобы их командир во всех вопросах разбирался, а это значит, что человек, который является педагогом-воспитателем, все время должен учиться сам.

После этого разговора я вызвал к себе лейтенанта Венделя.

— Вас не беспокоит, что ваши подчиненные шепчутся о вашей малограмотности?

— Хотел бы я знать, кто об этом шепчется? Я их навсегда отучу подрывать авторитет командира.

— Заставите их маршировать или ползать по-пластунски по плацу?

— Погоняю до седьмого пота!

— Уж не считаете ли вы, что от этого станете образованнее, а?

Командир взвода молчал.

— Солдаты уважают знающих, опытных командиров. Разве они не правы?

— Если вы считаете, что я не соответствую занимаемой должности, можете заменить меня другим офицером! — возбужденно выпалил Вендель.

Мне хотелось взорваться, но я сдержался и спокойно сказал:

— По-вашему, что должен делать командир взвода?

— Руководить обучением личного состава, лично проводить политзанятия. И, насколько мне известно, выполняя то и другое, я еще ни разу не допускал более или менее серьезных ошибок.

— И это все, что вы должны делать?

— Да!

— А вспомните, что записано в дисциплинарном уставе об обязанности командира заниматься воспитанием личного состава.

— Я это знаю и выполняю.

— И считаете, что солдаты должны молчать, когда видят, что в том или ином вопросе они разбираются лучше вас?

Вендель не ответил мне.

— Вы, товарищ лейтенант, правы только в том, что взвод, если брать его в целом, знает меньше вас, но у вас в подразделении имеются два солдата, которые окончили гимназию. Возьмем хотя бы Анду и Живо. С ними вы уже не сможете соревноваться в знаниях. Вы должны понимать это, хоть вам и неприятно.

— А если в будущем году ко мне во взвод попадет инженер, тогда мне, выходит, нужно будет срочно заканчивать университет, а? — раздраженно спросил Вендель. — Нужно или нет?

— Я вижу, что вы и сейчас все еще не поняли, о чем у нас с вами речь. Офицер не может быть специалистом во всех областях знаний, однако он должен быть образованным человеком. Кое-какие знания офицеру нужны и по физике, и по химии, он должен быть знаком с лучшими произведениями мировой и венгерской литературы, кое-что понимать в искусстве, и было бы совсем неплохо, если бы он владел хоть одним иностранным языком.

— У меня нет времени для учебы. Целый день, с раннего утра и до позднего вечера, я нахожусь в казарме, а ночью нужно спать, — оправдывался лейтенант, хотя в голосе его уже не было прежней уверенности.

— А как я закончил гимназию? Тоже весь день находился в казарме с солдатами, а вечером, придя домой, садился за книги. Знания никому не даются даром. То, что мы с вами упустили, работая до армии на заводе или в шахте, нужно наверстывать сейчас. Если мне в свои сорок лет не стыдно учиться, то вам, молодому человеку, и тем более нечего стесняться.