Амэя Мизуки - Особенный, или Помеченный болью [СИ]

Трепет беспокойных свечей приятно ласкал слух. Подрагивающее пламя рисовало тенями на полуобнаженных телах свой излюбленный узор, делая очертания более выразительными. Маленькие огоньки хозяйничали в комнате, играли бликами и путались в занавесках. Легкие шторы застенчиво переливались под дуновением ночного ветра, словно желали поддаться его порыву и унестись прочь, в звездное небо. Тихое колыхание тонких и плотных тканей вливалось в симфонию хаотичных звуков, заполнявших спальню. На балконе, за открытой дверью, раздавалось редкое шуршание страниц недочитанной книги. Ровные поленья лениво потрескивали в камине, даруя обволакивавшее тепло. И только одиночные стоны едва ощутимой вибрацией нарушали гармонию обстановки.

Мужчина с длинными темными волосами сидел на постели в тонких штанах, разместив на коленях парня, оставляя между телами незначительное расстояние. Он склонился к шее, придерживая более хрупкую фигуру; ладонь уверенно лежала на пояснице, успокаивающе поглаживая.

Тонкие пальцы несильно мяли чужую кожу, пытаясь сполна насладиться ее гладкостью. Взволнованно вздымавшаяся грудь, гонимая неровным дыханием, изредка касалась более мощного торса, не смея прижаться полностью. Обе пары глаз были блаженно прикрыты. Горло одного сдавливали судорожные вздохи, что пересушивали язык и заставляли часто сглатывать несуществующую слюну в попытках увлажнить рот.

Широкая ладонь легла на затылок, притягивая ближе. Пальцы скользнули между прядями волос, перебирая шелковистые локоны, тем самым заставляя голову повернуться и открыть больше доступа. Губы жадно припали к линии шеи, переходящей в плечо, а их обладатель словно урчал от удовольствия.

Медленно отстранившись от нежной кожи, мужчина накрыл языком ровный порез, бережно проводя прямую линию, оставляя бледно-розовый след. Несколько кротких поцелуев создали короткую цепочку на небольшом участке уже зажившей раны.

— Ты сегодня необычайно сладкий, — тихо прошептал владелец комнаты. — Мне нравится привкус фруктов, — словно смакуя, он облизнулся. — В следующий раз попробуем с шоколадом?

— Да, — последовал моментальный ответ.

— Голова еще не кружится?

— Все хорошо, Аластер. Еще один раз я выдержу, — успокоил парень.

Мужчина отпустил сжатые в кулак пряди, бережно проведя кончиками пальцев по ключице. Язык быстро мазнул по плечу, смачивая вязкой слюной. Один ноготь мгновенно вырос, напомнив маленькое лезвие. Острие прошлось по нежной коже, вспарывая ее и выпуская рубиновые капли. Из тонкого разреза кровь ручейком устремилась вниз, вот-вот готовая оставить алую полоску, но не успела. Губы накрыли блестящую жидкость, собирая влагу, позволяя Аластеру насладиться дивным ароматом и сладковато-вяжущим вкусом во рту.

— С анестезией, — благодарно простонал юноша, когда почувствовал требовательные прикосновения и жадный напор вампира.

Мир вокруг этих двоих вновь погрузился в тихую симфонию звуков, скрывая секрет одного из наследников Высокого Дома.

Забрав несколько приготовленных заранее монет, парень по вызову собрался и ушел. Каждый раз без лишних вопросов и прощаний Мик улыбался и выходил из спальни. Его в целости возвращали обратно в бордель. Водитель всегда отчитывался об этом господину по телефону. Положив гаджет на место, Аластер ложился в кровать и вновь пытался заснуть, но все тщетно.

Аластеру нравился этот юноша, а точнее, его кровь. Неиспорченная, мягкая и очень ароматная рубиновая влага, что хранилась в теле Мика. Вампир впервые увидел парня три года назад в одном из самых дорогих заведений города.

Как бы странно это ни звучало, но наследник Высокого Дома, Аластер Ламиа, устал от яркого привкуса, который остается на языке после утоления жажды. Эмоции окрашивали кровь разными оттенками, и чем сильнее были переживания, тем ярче становился вкус. Страх и похоть донора больше всего мутили кровь, они отдавали приятной горечью, однако она уже успела наскучить за века. Около столетия вампир экспериментировал, пытался найти нужные комбинации, дабы создать обстановку для получения разного вкуса крови у одного человека. Он пробовал бесчисленное множество вариантов и достиг определенных успехов, но не таких, как ожидал.

Пользуясь своим статусом, Аластер добивался встреч с редкими существами, щедро благодаря семьи своих визави. Встречами это назвать было сложно, скорее, прощальным ужином. Молодость, неопытность и мощный аппетит брали верх, и его спутник на вечер не переживал страшного свидания. И получалось, что вампир просто покупал одного из низших представителей других рас у Глав или родственников. Сирена продержалась дольше всех, на ней Аластер учился самоконтролю и сделал большие успехи. Ведь ее кровь оказалась великолепной, одной из самых ярких, что он когда-либо пробовал.