Маркус Зузак - Я – посланник

Итак, я останавливаюсь, и он садится.

– Куда едем? – спрашиваю.

– Прямо. – А надо сказать, голос его звучит угрожающе с первых слов. – Отвези меня домой, понял?

Я, конечно, занервничал, но все равно спросил:

– Домой – это куда?

Тут он поворачивается и смотрит на меня. Многообещающе так и неприятно.

– А туда, где ты живешь.

Глаза у парня желтые, как у кошки. Волосы короткие и черные. И одет он в черное.

Парень роняет еще два слова:

– Поехали, Эд.

Как вы понимаете, это предложение, от которого я не могу отказаться.

Он знает мое имя, а я знаю, что он везет меня туда, куда нужно трефовому тузу.

Некоторое время мы едем молча. Мимо пролетают огни, бледнеющие в свете утра. Парень сидит рядом, и я все хочу рассмотреть его – но ничего не получается. Каждый раз я физически ощущаю его взгляд. Эти желтые глаза готовы меня расцарапать.

Пробую разговорить странного пассажира:

– Ну…

М-да, хорошее начало разговора. Я бы сказал – безнадежное.

– Чего «ну»?

Так, попробуем зайти с другой стороны. Авось получится.

– Ты знаешь Кейта и Дэрила?

– Кого?!

Он выплевывает это с такой насмешкой, что мне не становится неловко, а сразу делается страшно. Но сдаваться не в моих правилах.

– Ну как – кого? Дэрила и…

– Я не глухой, между прочим, – отвечает он жестко. – Будешь еще трепаться и именами сыпать, не доедешь до дому. Понял?

«Почему, черт побери, мне все время попадаются либо бандиты, либо спорщики, – думаю я, – либо бандиты и спорщики в одном лице? Что угодно могу делать, но кончается все одинаково – бандиты и спорщики, спорщики и бандиты. Либо в дом ко мне припрутся, либо в такси сядут».

По ряду очевидных причин я молчу до самого конца. Знай себе рулю и пытаюсь рассмотреть клиента, все так же безуспешно.

– Вниз до упора, – командует он, когда мы выезжаем на Мэйн-стрит.

– Это где речка?

– Не умничай. Дуй вперед.

И мы едем.

Мимо моего дома.

Мимо дома Одри.

К реке.

– Вот здесь.

Я останавливаю машину.

– Ага, спасибо.

– С тебя двадцать семь пятьдесят.

– Чего?!

Открыть рот и повторить не так-то просто, потому что страшно. Парень смотрит, словно еще чуть-чуть – и он меня убьет. Но я повторяю:

– Двадцать семь пятьдесят с тебя.

– Платить не буду.

И знаете, я ему верю.

Потому что он просто сидит и смотрит на меня своими здоровенными желтыми глазищами с расширившимися черными зрачками. Этот парень платить не будет. Спор бесполезен. Любая попытка дискуссии тщетна. Но я ее предпринимаю:

– А почему, интересно, не будешь?

– У меня нет денег.

– Тогда я твою куртку заберу!

Парень придвигается ближе, в голосе неожиданно звучат дружеские нотки:

– Слушай, а ведь они правду сказали – ты упрямый сукин сын!

– Кто это «они»?

Ответа я так и не получаю.

Желтые глазищи хищно вспыхивают, парень распахивает дверь и кошкой выпрыгивает из такси.

На секунду я замираю.

Застываю внутри этого мгновения, без движения. А потом выпрыгиваю из машины и бегу следом. Прямо к реке.

Под ногами мокрая трава.

– А ну стой! – ору я.

В голове вертятся странные мысли: «А ну стой! Так ты кричишь? “А ну стой” – какая банальность. Так орут все таксисты, когда сбегает клиент. Ты бы что-нибудь посвежее придумал, что ли. Странно, что ты обошелся без традиционного “говнюк” в его адрес…»

Ноги деревенеют.

Воздух пролетает мимо рта и совершенно не желает попадать внутрь.

Но я все равно бегу!

Бегу и понимаю, что это чувство мне очень знакомо. Отвратительное чувство, надо сказать.

Оно возникало всякий раз, когда я гнался за Томми, младшим братом. Ну, вы помните, он живет в городе, у него перспективная работа, и в журнальных столиках Томми разбирается лучше моего. Так вот, даже тогда, в детстве, он во всем был первым. Даже бегал быстрее. Я этого, конечно, стеснялся. Стыдно, когда младший брат быстрее, сильнее, умнее и вообще лучше тебя. Во всем. И ведь это чистая правда. Неприятная и горькая, но тут уж ничего не попишешь.

Мы рыбачили на берегу реки, чуть выше по течению. И бегали наперегонки: кто первый окажется на месте. Я ни разу не выиграл. И естественно, успокаивал себя мурой из серии: «Стоит мне захотеть, как я…», ну и так далее.

И вот однажды я захотел.

Не на шутку.

И проиграл.

У Томми в тот день прямо второе дыхание открылось, и он обогнал меня на пять ярдов минимум.

Мне было одиннадцать.

А ему десять.

И вот прошло десять лет, но ничего не изменилось: я по-прежнему безуспешно пытаюсь догнать кого-то, кто быстрее, сильнее и лучше меня.