Владимир Топилин - Хозяин Спиртоносной тропы

Знамение длилось недолго. Разом, будто хлопнувшая дверь, сомкнулся туман. Солнце исчезло. Окружающая тайга обрела свои прежние унылые цвета. Не сговариваясь, замолчали старообрядцы, молча поднялись с колен. Что они думали в эту минуту, было известно только им.

Словно очнувшись из небытия, Кузя растеряно крутил головой: что это было? Голова гудела, руки и ноги налились свинцом. Он чувствовал себя уставшим, будто вывершил третий перевал за день. Ему хотелось лечь и уснуть. И только воля и ситуация не позволили ему этого сделать.

Неизвестно, пребывали ли староверы в таком же состоянии, что и он. Может быть, это чувство пережил и послушник, потому что после всего, положив крест на место, он какое-то время сидел, сжавшись в комочек. Назад на скалу по веревке едва поднялся, такими неуверенными и слабыми были его движения. А когда присоединился к единоверцам, все молча ушли назад по тропе в ту сторону, откуда принесли покойную.

Когда старообрядцы удалились, Кузя не торопился возвращаться к костру. Ждал, пока первым уйдет незнакомец. Тот тоже медлил. Лишь полностью убедившись, что остался один, осторожно вышел из укрытия, косо посмотрел на скалу, подкинул на плечо ружье и, неслышно ступая, направился в тайгу. После недолгого отсутствуя уже выехал на черно-белом, в яблоках, коне, проехал в двадцати шагах от Кузи. Необычный окрас мерина, длинное ружье на коленях и строгий взгляд мужика запомнились Кузе навсегда. Он не думал, а почти уже знал, что эта встреча с ним будет не последней.

Вернувшись на стан, Кузя разжег потухший костер, повесил на палках сушиться промокшие бродни. Хотел разбудить Вениамина и Константина, но не стал: ранний поход и непонятное чувство, которое ему пришлось пережить, забрали силы. Он не смог даже сходить на ручей за водой, лег на лежанку и тут же уснул крепким сном.

Спутники разбудили его через несколько часов, когда высокое солнце разогнало туман и прогрело тайгу.

— Ну, ты, брат, и спать! — едва растолкав его, с улыбкой проговорил Вениамин. — Сколько раз пытался поднять тебя, но все без толку. Вставай, завтрак готов!

Кузя встал, шатаясь, пошел на ручей, умылся. Холодная вода взбодрила, придала сил. Вернулся назад бодрым, но молчаливым, про себя думая: «Сами-то храпели, как бурундуки!» О том, что с ним было утром, спутникам не сказал ни слова.

Весь день юный проводник и горные инженеры из Томска ходили по Екатериновскому хребту. Часто останавливаясь на открытых местах, Веня и Костя сверялись с картой по местности, выставляли на треноге какой-то загадочный механизм, определяясь с высотами и распадками. На вопрос Кузи «Что это такое?», Вениамин ответил однозначно:

— Буссоль.

— Зачем? — поинтересовался Кузя.

— Чтобы найти разлом, о котором я тебе говорил.

— А-а-а, — кивнул головой проводник, а сам подумал: «Давайте, ищите, может, найдете. Покуда с киркой да лопатой землю не поковыряете, в свои окуляры золото не отыщете».

Все время, пока троица бродила по перевалу, Кузю грызло любопытство. «Откуда в такую рань возле скал очутился незнакомец на необычном коне? Что он там делал?» — спрашивал он себя и не мог дать на все вопросы ответа. Он сгорал от желания вернуться на кладбище, а потом по веревке со скалы спуститься в ту нишу, хоть одним глазком взглянуть на золотой крест. Нет, брать его он не собирался, так как это была святыня. Так было заведено у старателей. Так наставлял покойный отец. Он так и говорил:

— Рано или поздно все обернется против тебя бедой!

Кузя верил этому.

Ближе к вечеру вконец измученные похождениями и бесконечными измерениями инженеры поникли головами:

— Надо возвращаться домой.

— Что ж так? — с иронией спросил проводник. — А как же золото? Может, вон еще на ту гору сбегаем?

— Нет смысла, — без обиды, уставшим голосом ответил Вениамин. — Все, что надо было посмотреть, мы зафиксировали. Теперь надо определиться с процентной добычей на приисках и брать пробы по ручьям.

— А я что говорил? Какого бабая мы на эту гору приперлись? Надо сразу шурфы копать, как все делают.

— Нет, не зря мы сюда пришли, — загадочно ответил тот. — Этот день нам дал многое!

— Да уж, кабы унести, покуда лямки у котомок не треснули, — с иронией покачал головой проводник. — А насчет процентной добычи, кто-то вам сразу и скажет: «А у меня столько-то золота нынче получилось!» Ни разу не слышал, чтобы какой-то хозяин на прииске о своем фарте запросто так рассказал: дураков нет!