Любко Дереш - Спустошення

— Можно сказать, что прообразом для психоинженерных языков стала игра в бисер, описанная у Германа Гессе, — продовжив Гуров. — Когда нужно находить соответствия к некоему изречению в разных средах — в музыкальной, поэтической, математической — так, чтобы изречение было идентичным не по форме, а по содержанию. Вот эта идея была взята на разработку здесь, в Киеве, в одном из исследовательских центров при Всесоюзном научно-техническом обществе радиоэлектроники и связи имени Попова. Что тогда удавалось сделать? Удавалось сворачивать до размеров компактной пиктограммы физические навыки — например, навык хождения по канату или навык метания ножа. Человек, который владел техникой разворачивания переживания из пиктограммы, мог внутри себя развернуть этот навык с нуля и начать делать то, чего он раньше делать не мог. Потом начался 1990-й год, и все это развалилось, программу пришлось закрыть, а больше запросов на подоб­ные масштабные разработки не было. И вот сейчас, когда уже появился подготовленный контингент, мы пытаемся выйти на тот же уровень, который был у нас до развала программы.

Гуров став гортати вордівський файл із піктограмами і показувати різні приклади значків-піктограм:

— Вот более сложные пиктограммы. Это работали уже ребята на сессии — похоже, передача почерка. Вот пиктограмма, изображающая разные формы страха — от легкой подавленности до экзистенциального ужаса.

— А це що? — питаюся я.

— Это уже я рисовал, — каже Гуров. — Это из меня разные насекомые выходили...

— Борисе Олеговичу, — кажу я, коли файл догортано до кінця. — Ми хочемо, щоб наша співпраця була конструктивною. Гадаю, всі деталі можемо обговорити за сприятливіших умов. Про це вже предметніше зможе розказати Дмитро Іванович. Однак ми зацікавлені в тому, щоб наша співпраця принесла конкретні результати. Зацікавлені у тому, щоб на ринку уже почав з’являтися продукт такого типу. У нас доволі широкі плани — знову ж таки, Дмитро Іванович зможе це розповісти детальніше, однак ми в принципі налаштовані на те, щоб почати формувати широку мережу людей з компетенціями такого класу. Пан Карманов живе тут, недалеко, ми могли б під’їхати і про все поговорити.

— Очень интересно, что вы пришли именно сейчас, — сказав у відповідь Гуров. — Я очень долго пытаюсь продвигать этот проект, надо признать, без особых результатов, но вдруг среда как-то ожила — и пришло сразу несколько предложений.

— Хтось вже звернувся до вас зі схожою пропозицією? — насторожився я.

— В России есть люди, продвигающие тему бессмертия. Там сейчас общественное движение организовалось, называется «Россия-4000». Его возглавляет, кстати, тоже один молодой бизнесмен, Осип Айзек. Они разрабатывают проект перемещения сознания из биологического тела в «аватар». Идея довольно глупая сама по себе, но из нее может родиться очень интересное сотрудничество. Они как раз нашими техниками очень заинтересовались.

— Що ж, значить — у нас буде тріумвірат, — озвався я.

— Оставайтесь на выходные, — попросив Гуров. — Завтра приезжают Грозовские, они будут проводить стратегическую игру по технологическому будущему Украины. Они приезжают по моему личному запросу, поскольку я вижу, что тема с когнитивными технологиями начинает как то очень стремительно реализовываться. Думаю, вам тоже стоит взять участие в игре. Как правило, эти игры могут довольно точно показать самые ближайшие тенденции. У нас есть прямой запрос к Грозовским — определить, каковы возможности продвижения когнитивных технологий на сегодняшний день в Украине.

— Гаразд, я прийду. А як щодо зустрічі з Дмитром Івановичем?

— Сразу после игры можем и встретиться. Тем более, если вы говорите, что он здесь рядом...

Гуров запропонував Федорові залишитися на заняття, і після цієї розмови він уже не міг відмовити. Прогулюючись територією бази, він телефоном переказав Карманову слова Гурова про зустріч, а заодно і про Осипа Айзека який теж, схоже, збирався зробити Гурову пропозицію, від якої неможливо відмовитися.

— Я його знаю, — відповів Карманов. — Ося Айзек — мій давній лютий друг. Ми з ним уже давно конкуруємо. Точніше, він зі мною конкурує — йому здається, що йому треба обов’язково обігнати мене.

— Він теж наш партнер?

— Чисто ситуативно. Ося — один із лідерів трансгуманістичного руху в Росії. Він людина дівайсів. А я цього всього терпіти не можу. Я користуюся айфоном лише тому, що інакше партнери мене не зрозуміли б. А про те, щоб дати людині безсмертя, засунувши її в консервну банку, — мені таке навіть у страшному сні не снилося. Це не наш шлях, Могило.