Сергей Апрелев - Под шорох наших дизелей

«Пошел бы ты куда подальше, лысый хрен», - подумал я про себя, решив исключить из своей практики общение с замполитом навсегда. Смолчать удалось, но с большим трудом. Это стало первым уроком по коррекции идиллических представлений об офицерских взаимоотношениях.

Однако полностью исключить общение оказалось невозможно. Если мне замполит был абсолютно не нужен, то я оказался весьма востребованным. То занятие провести, то культпоход возглавить, однако самым уязвимым местом в моей службе оказалась патологическая тяга одного из моих подчиненных - «злого годка» и моего ровесника Балабанова к самовольным отлучкам. За свою службу мне еще не раз представится возможность убедиться, что лучшего места для разложения самого сплаванного экипажа, чем длительный ремонт, не существует. Особенно, если этот ремонт протекает в большом городе. А большой город, самый большой в мире город за Полярным кругом - Мурманск был буквально под боком. Собственно, Роста являлась его пригородом. Главной мерой воздействия была расположенная неподалеку гауптвахта. Однако мало было объявить матросу взыскание в виде ареста. Во сто крат труднее было определить арестованного в камеру.

Желая навести во вверенном подразделении порядок, я несколько раз пытался поговорить с Балабановым «по душам», но вскоре убедился, что в работе с обнаглевшим «ровесником» этого явно недостаточно. С одобрения ВРИО командира, как и положено, перед строем экипажа, я объявил ему семь суток ареста. Для начала. В ответ «годок» глумливо ухмыльнулся, всем своим видом говоря: «Ну-ну!»

Мытарства начались с проповедей зама, заявившего, что мои непродуманные действия портят и без того подмоченную репутацию корабля. Что я вместо кропотливой воспитательной работы иду по пути наименьшего сопротивления и т.д и т.п..

Насколько мало это сопротивление, я убедился утром следующего дня, когда, тщательно проверив экипировку Балабанова, дал команду: «За мной на гауптическую вахту шагом марш»!

На означенной «вахте» нас встретил старлей с физиономией человека, питающегося «человечиной». Чем он ее запивал, не знаю, но выглядел злобно, похоже, с глубокого похмелья. Пристально оглядев мою форму одежды и не найдя в ней видимых изъянов, помощник коменданта с явным неудовольствием переключился на моего подопечного.

- Да это не военный, а какой-то мешок с дерьмом. Что за внешний вид? Проверим-ка его укомплектованность!..

Когда в воздухе прогремело: «А где футляр от зубной щетки?», неприятное чувство охватило меня и уже не покидало, но худшее оказалось впереди:

- Лейтенант, чем вы там на кораблях занимаетесь? Пьете? А чтобы личный состав не мешал, сплавляете его нам. Работать надо, а то быстренько загремите в камеру вместо своего разгильдяя. В следующий раз, если будете так же готовиться, я вам это устрою!

На обратном пути Балабанов ехидно ухмылялся, что навело меня на единственную мысль, оказавшуюся правильной - опытный прохвост незаметно выбросил жизненно важную деталь «пыльно-мыльных» принадлежностей, чтобы поставить начальника в дурацкое положение.

Замполит встретил меня ехидной фразой: «Даже посадить матроса не в состоянии. Что же вы за офицер?»

Пропустив его комментарии мимо ушей, я с удовольствием выслушал старших товарищей в лице ВРИО командира. Ковальчук посочувствовал и предложил бутылку «шила» для ускорения процесса. Я был искренне тронут, зная как дороги для него ограниченные запасы «стратегического сырья» нашей «дизелюхи». Это ведь не атомоход, где командир штурманской боевой части получал больше, чем мы на весь «пароход». Правда, у него был сложный навигационный комплекс. Зато мы в тот момент решали стратегическую задачу скорейшего ремонта вверенного корабля, а без «шила» этот процесс мог застопориться в любую минуту. Коварные работяги при желании могли волынить бесконечно, а с другой стороны творить чудеса. Порой возникало впечатление, что их заинтересованность обеспечивалась, отнюдь не «соцобязательствами», а главным двигателем прогресса - корабельным «шилом»

«Дайте нам 300 килограмм спирта, и мы построим вам второй атомоход, правда, без реактора», - любил говорить строитель стоявшего неподалеку «ракетовоза» 658М проекта.

Очень немногие считали это шуткой или бахвальством.

Забегая вперед, скажу, что Балабанова я посадил не далее чем на следующий день. Причем, без всяких дополнительных ухищрений и, тем более, без «шила». Просто запас «лишних» кусков мыла, футляров, щеток и вафельных полотенец оказался вполне достаточным для того, чтобы спровадить в камеру целый взвод правонарушителей.