Сергей Апрелев - Под шорох наших дизелей

Шел 1986 год. Отнюдь не обеспокоенный состоянием электролита в баках аккумуляторной батареи начальник приказал командиру ПЛ еще до окончания маневра разобраться, почему у него прямо над его командирской головой смекалистые матросы беззастенчиво варят брагу. И это в то время, когда весь советский народ, выполняя решения партии и правительства, борется с «зеленым змием»! Командир, откровенно говоря, уже и сам горел желанием, если не попробовать жидкость, то, по крайней мере, проникнуть в природу брагообразующего процесса.

Спустя некоторое время авторитетная и совершенно независимая, как это часто бывает на флоте, комиссия из офицеров штаба и политотдела, отмечая халатность отдельных лиц, пришла к выводу, что процесс брожения прошел естественным путем в результате соединения находившегося в бачке сахара-рафинада и жидкости, вылившейся из проржавевших банок консервированного картофеля.

Старший начальник - командир дивизии капитан 1 ранга Орлов П.С. с выводами согласился, а успешно выполненные боевые упражнения в ходе дальнейшего учения способствовали восстановлению доброго имени экипажа.

Стоит ли говорить, что экипаж этот возглавлял капитан 2 ранга Кузнецов М.Г.

Командирский желудь

В конце 80-х, когда на прилавках магазинов страны в силу хронического дефицита было практически невозможно встретить жевательную резинку и другие освежающие полость рта препараты, среди командиров подводных лодок бытовало устойчивое мнение, что запах спиртного можно полностью нейтрализовать, если немного погрызть «командирский желудь», как в шутку именовали мускатный орех. Жертвой подобного заблуждения однажды стал командир «Кефали». Подводная лодка-цель «Кефаль» (пр.690) представляла собой небольшое по размерам и водоизмещению «потаенное судно», имела полтора торпедных аппарата, одну линию вала и немногочисленный, но сплаванный экипаж. Лодка регулярно выходила в море для обеспечения стрельб разнородных сил флота. Удачная архитектура отсеков и высокая профессиональная подготовка кока-инструктора мичмана Михнюка позволяла экипажу стойко переносить тяготы и лишения флотской службы и даже занимать передовые места в соцсоревновании. Но была одна особенность, вызывавшая в определенных обстоятельствах пристальное внимание к ее экипажу и повышенный контроль со стороны командования и политотдела соединения, несмотря на безупречную репутацию командира, офицеров и мичманов «Кефали». Этой особенностью было отсутствие в штатном расписании лодки замполита.

Канун одного из пролетарских праздников застал «Кефаль» в доковом ремонте на одном из судоремонтных заводов Мурманска - самого большого в мире города из числа расположенных за Полярным кругом. Мурмáнск, как величают его аборигены, крупный порт и признанный культурный центр Кольского полуострова. Последнее нередко вносило свои коррективы в строгие корабельные правила.

В преддверии всенародных торжеств, командиру дивизии и примкнувшему к нему начальнику политотдела, вздумалось лично выслушать доклад командира «Кефали» о ходе ремонта и выполнении предпраздничных мероприятий. Трудно заподозрить высокую комиссию, нагрянувшую из родного п.Видяево в изощренном коварстве, визит был заранее обговорен по телефону. Однако атмосфера шумного портового города, а скорее иллюзия удаленности начальства, сделала свое черное дело. Командир «Кефали» вышел на прямой визуально-речевой контакт с проверяющими минут через сорок после их прибытия. Затянувшееся ожидание было отчасти скрашено предположением, что командир, по всей вероятности, занят укреплением деловых связей с начальниками цехов с целью своевременного и качественного завершения ремонта. Это оказалось сущей правдой, однако надежды на чудесные свойства мускатного ореха, судорожно разгрызенного перед общением с комдивом, не оправдались. Это засвидетельствовал обонятельный аппарат верного старпома, после чего командир пошел «ва-банк» и густо смазал виски вьетнамским бальзамом, защитив себя пахучим «лепестком», так сказать, с носовых курсовых…

Приняв бодрый доклад, комдив ощутил, что его глаза покрывает влажная пелена, как естественная реакция на невыносимо едкий дух, источаемый доблестным командиром. Командир, приняв это за слезы умиления, имел неосторожность добавить:

- Стараемся, товарищ комдив!

Воздержимся от цитирования монолога начальника, исполненного вслед за этим, но на ближайшем партактиве эскадры из уст начальника политотдела прозвучала знаменательная фраза: «Товарищи, мы будем неумолимо бороться не только с пьянством, но и теми, кто злоупотребляет пахучими средствами с целью это замаскировать. Как правило, это происходит там, где ослаблена политическая работа с массами».