Сергей Апрелев - Под шорох наших дизелей

«Похоже, голодный», - подумал Веревкин, хотя думать было некогда. Надо было стрелять. Медведь изготовился к прыжку. Тому самому, в 10 метров. А ведь их разделяло гораздо меньше. Расстреляв всю обойму, Петр не сразу поверил тому, что медведь, наконец, остановился и рухнул оземь как подкошенный в двух метрах от его ног.

Подбежавшие матросы ошарашенно наблюдали за происходящим. Команду «в ружье» им выполнить не удалось по той причине, что единственное ружье висело в веревкинском шкафу под надежным запором.

Только теперь Петр ощутил, что кальсоны не лучшая защита от леденящего Норд-Оста.

- Чего вылупились, краснофлотцы долбаные, «мышку» не видели? Ваш шашлык, моя шкура, - пролепетал изрядно побледневший командир гарнизона.

Капитан 2 ранга Носик, оценив «взятку», настолько зауважал лейтенанта, что дальнейший ход событий был просто предопределен. Матросы демобилизовались день в день, да еще с благодарностями, успев поздравить своего командира с очередным званием «старший лейтенант». Командование, впечатленное блестящим выполнением поставленной задачи, начало судорожно подыскивать Веревкину новый гарнизон, в подчинение конечно. Ну а пока это решалось, Петр отправился в Питер, чтобы воочию убедиться, что жена его все еще любит, а сын, как ни странно, продолжает величать папой. А вдогонку ему дул старый знакомец Норд-Ост.

РАССКАЗЫ КОМАНДИРА КУЗНЕЦОВА

«Это чтение не для людей с тонкой нервной организацией…»

Было бы несправедливо думать, что мой старый друг Миша, пардон, капитан 1 ранга Михаил Георгиевич Кузнецов, ленив и не желает писать мемуары. Скорее он не делает этого из скромности, присущей истинным профессионалам. А в том, что он профессионал высшей пробы можно не сомневаться. Бывший командир ракетной подводной лодки, прослуживший в известной подводной базе Видяево более двадцати лет, а после окончания военно-морской академии, отдавший еще десять лет своей жизни благородному, но, увы, неблагодарному занятию - воспитанию будущих офицеров флота, он ушел в запас начальником кафедры тактики подводных лодок ВВМУ имени Ленинского комсомола. А это кое-что значит!

Да и мужчина он, как и прежде, видный…

Поверьте, я пою Мише дифирамбы не потому, что он мой старый училищный друг, а потому что он их просто достоин и как мужчина, и как командир-подводник. А что касается его рассказов, то он, конечно же, прекрасно мог бы записать их и сам, но предпочел довериться мне, справедливо полагаясь на врожденную ненависть к ретушированию как своих, так и чужих историй.

Юнга. Год 1978-й

После трех месяцев боевой службы в Средиземном море подводная лодка «К-58» оставила район, располагавшийся к юго-западу от острова Крит, и направилась для межпоходового ремонта в сирийский порт Тартус. С 1976 года там базировался отряд судов технического обеспечения ВМФ СССР. Тартус в то время это был небольшим, но динамично развивающимся транспортным узлом, в чем убеждали суда различных типов, толпившиеся на внешнем и внутреннем рейдах. Многие из них были под советским флагом. Регион этот был традиционно неспокойным, о чем красноречиво напоминал ржавый остов советского турбохода «Илья Мечников», лежавший на грунте неподалеку от входа в порт. В ходе арабо-израильского конфликта в октябре 1973 года он попал под удар крылатых ракет. К счастью, обошлось без человеческих жертв.

По традиции на внешнем рейде лодку встречал командир отряда, который помимо роли хозяина пытался изображать лоцмана. Необходимости в этом не было никакой, поскольку командовал лодкой опытный моряк и подводник Виталий Семенович Куницкий. За плечами подавляющего большинства офицеров и мичманов, это была далеко не первая боевая служба в Средиземном море. Некоторых из них, как старых знакомых, тепло встречали арабские торговцы. Но был в экипаже человек - мичман В.И. Шиманов, для которого этот поход оказался не только дальним, но и первым в жизни на подводной лодке. Забегая вперед, нужно отметить, что Шиманов прослужит на этом корабле более 10 лет и станет одним из опытнейших старших боцманов. Ну а пока Шиманов занимал не менее ответственную на ПЛ должность старшины команды снабжения и нес ходовую вахту как рулевой-сигнальщик. Был он тогда плотным мужчиной 35 лет с седеющей редкой шевелюрой на большой голове. Когда Шиманов сжимал кулаки, они превращались в два увесистых арбуза, что, впрочем, не мешало ему иметь покладистый и добродушный характер. Он очень старательно исполнял свои обязанности, но многие вещи, в силу обстоятельств, ему приходилось делать в первый раз, а значит под контролем опытных товарищей. Никто бы не решился, памятуя о его кулачищах, назвать его салагой, но определить его статус как начинающего подводника было просто необходимо. Так он получил прозвище Юнга, на которое, впрочем, и не думал обижаться.