Юрий Бунин - Записки судебно-медицинского эксперта

В апреле 1973 года состоялся суд, на который был вызван один из членов комиссии судмедэксперт Р. В судебном заседании он огласил выводы комиссии и подчеркнул, что причина смерти потерпевшей, собственно говоря, не очевидна, т. е. достоверно не установлена. Суд, посовещавшись, отправил уголовное дело на доследование с обязательной эксгумацией трупа и его повторной судебно-медицинской экспертизой для определения причины смерти.

Во второй половине мая мы с коллегой, экспертом Н., вылетели в Каргасок. После немалых приключений, уже в конце мая, нам удалось добраться до Напаса. Весь май стояла очень теплая солнечная погода. В один из таких погожих дней на кладбище села Напас была вскрыта могила гр-ки К.

Как выяснилось, в декабре прошлого года, в сильные морозы, могила была выкопана (выдолблена) неглубокая — до крышки гроба оказалось не более полуметра. В жаркие майские дни грунт полностью растаял, и, как мы убедились, открыв крышку гроба, труп успел очень сильно разложиться. Вскрытие решили сделать тут же, на кладбище, благо погода позволяла. Приспособили под стол импровизированный щит из досок и начали работать.

Каково же было наше удивление, когда, приступив к исследованию трупа, мы увидели, что он практически не был вскрыт — отсутствовали секционные разрезы на голове и груди, только на животе был разрез кожи от мечевидного отростка грудины до лобка, ушитый обычным швом. Распустив шов, мы убедились, что рассечена была только кожа, в брюшную полость разрез не проникал. Пришлось произвести полное вскрытие трупа (трех обязательных полостей — черепа, грудной клетки и живота).

Надо сказать, что будучи уверенными в том, что все органы трупа врач-эксперт уже исследовал (так, по крайней мере, следовало из первичного заключения), мы взяли с собой только минимум инструментов — скальпель, секционный нож, ножницы, пинцеты и линейку. Пришлось выходить из положения и для распила черепа использовать ножовку по металлу, позаимствованную в местной ремонтной мастерской.

Исследовав труп, мы не обнаружили никаких внешних повреждений (кровоподтеки и ссадины на коже были уже неразличимы из-за гниения), никаких повреждений костей скелета и внутренних органов. Не было на трупе молодой женщины и признаков телесных заболеваний. Специфические признаки общего переохлаждения тела весьма чувствительны к процессам гниения и тоже не могли быть обнаружены. На всякий случай мы изъяли материал для гистологического, судебно-химического и судебно-биологического исследования (тампон с содержимым влагалища) без особой, впрочем, надежды на результат.

Вернувшись после очередной порции приключений в Томск, мы провели лабораторные исследования. Гистологическое не дало значимых результатов. В содержимом влагалища сперматозоидов обнаружено не было, но при судебно-химическом исследовании в крови из сердца был обнаружен этиловый спирт в концентрации 2,7 промилле и в жидкости из плевральной полости — 2,1 промилле. Мы вынуждены были с учетом материалов уголовного дела представить вероятностный вывод о причине смерти потерпевшей — общее переохлаждение организма. Нами был проверен архив судебно-химического отделения — кровь и моча от трупа гр-ки К. в отделение вообще не поступали. Стало ясно, что протокол первичного заключения врачом-экспертом З. полностью фальсифицирован. Дело было передано в областную прокуратуру и затем в областной суд.

В августе 1973 года я вылетел в Каргасок на выездное заседание областного суда. Пришлось еще раз огласить выводы комиссионной экспертизы и результаты экспертизы эксгумированного трупа гр-ки К. Было подчеркнуто, что вывод о причине ее смерти сделан нами по методу исключения, поскольку не усматривалось ни одной альтернативной причины.

В суде допросили врача-эксперта З., который пояснил, что когда они со следователем прилетели в Напас, труп гр-ки К., в течение трех дней находившийся в сарае (вспомните температуру воздуха), промерз до твердости камня. С огромным трудом врачу-эксперту удалось только буквально процарапать кожу живота, которую он потом и зашил, сломав две специальные иглы. Время было ограничено — вертолет должен был улететь до окончания очень короткого в декабре светового дня. Следователь, который к тому времени успел допросить задержанного и свидетелей попойки, заявил эксперту, что в связи с полной очевидностью случая особой нужды во вскрытии трупа нет, и предложил ему написать заключение «исходя из обстоятельств дела». Врач-эксперт пошел у него на поводу и выдал заведомо ложное заключение. Подсудимый получил по ст. 103 УК РСФСР 12 лет лишения свободы за убийство.