Ирвин Шоу - Рассказы из сборника «Отступление»

— Нет, нет. Это вовсе не так, — галантно произнес Филип. — Я вас прекрасно помню, — добавил он, понимая, что говорит совсем не то, что требуется, и опасаясь, что все, что он скажет дальше, будет ещё хуже.

— Театральная гильдия намерена поставить вашу пьесу, мистер Блумер? благосклонно поинтересовалась мисс Герри.

— Нет. Этого я не говорил. Я просто сказал одному знакомому из Гильдии, что неплохо было бы разослать её по театрам, и, поскольку она у вас уже два месяца…

Светившийся в глубоких глазах мисс Герри интерес слегка померк.

— У меня нет экземпляра вашей пьесы, мистер Блумер. Она у моего постановщика, мистера Лоуренса Уилкса. — Мисс Герри улыбнулась Филипу, несмотря на то, что при улыбке морщинки на лице становились заметнее, и добавила: — Мне было очень интересно встретиться с вами. Я постоянно стараюсь следить за приливом в театр новой крови.

— Благодарю вас, — промямлил Филип, ощущая при этом, как ни странно, какой-то восторг.

Лучистые глаза мисс Герри смотрели прямо на него, и он чувствовал, как его взор, видимо, будучи не в силах выдержать это сияние, все время стремится опуститься на её грудь.

— Да, я знаю мистера Уилкса, — сказал он очень громко. — Я видел множество спектаклей в его постановке. Вы в них были неподражаемы. Он прекрасный режиссер.

— Да, у него есть определенные достоинства, — ледяным тоном произнесла мисс Герри. — Но в то же время ему присуща и некоторая ограниченность. Очень серьезная ограниченность. Трагедия американского театра состоит в том, что в нем не осталось людей, не страдающих ограниченностью.

— Да, — согласился Филип.

— Расскажите мне о вашей пьесе, мистер Блумер. О той роли, которую вы уготовили мне. — Она изменила позу и села, скрестив ноги, с таким видом, словно была готова слушать бесконечно долго.

— Что же, — начал Филип, — дело происходит в пансионе. Низкопробном, жалком, ободранном пансионе, с вечно текущими водопроводными трубами. В нем обитают жалкие людишки, не способные платить за проживание. Такова примерно общая обстановка.

Мисс Герри промолчала.

— Злым гением всего заведения является его хозяйка — неряшливая, распутная и грубая интриганка, с наклонностями тирана. Я списал её со своей тетки, которая владела пансионатом.

— Сколько ей лет? — просила мисс Герри.

— Кому? Моей тетке?

— Нет. Женщине в пьесе.

— Сорок пять, — Филип поднялся с креслица и принялся расхаживать по комнате, продолжая пересказ своего опуса. — Она за всеми шпионит, подслушивает у замочных скважин, а затем реконструирует события из подслушанных обрывков трагедии своих жильцов. Она вздорит в семье, ругается с… Что с вами, мисс Герри? — спросил он, оборвав рассказ. — Мисс Герри?

Она, сгорбившись, сидела на диване, а из её глаз капали горькие слезы.

— Этот человек… — рыдала она, — этот человек.

Вскочив с дивана и промчавшись через всю комнату к телефону, она схватила трубку и набрала какой-то номер. Оставленные без внимания слезы, проложив путь через тушь для ресниц, стекали по её щекам, образуя черные каналы на тенях для глаз, румянах и пудре.

— Этот человек… — продолжала твердить, — этот человек…

Филип инстинктивно попятился к стене между столом и комодом, спрятав руки за спину. Казалось, что он ожидает нападения.

— Лоуренс! — кричала она в трубку. — Очень рада, что застала тебя дома. У меня сейчас молодой человек, и он предложил мне роль в его пьесе, слезы ручьем бежали по темным канала на её щеках. — Ты знаешь, какая это роль? Сейчас я тебе скажу, а затем выброшу этого молодого человека из отеля!

Филип прижался спиной к стене.

— Заткнись, Лоуренс! — визжала мисс Герри. — Я достаточно долго выслушивала твои льстивые объяснения. Женщина сорока пяти лет, — прорыдала она, — злобная, неряшливая, ненавидящая весь мир содержательница пансиона, подслушивающая у замочных скважин и терроризирующая свою семью. — Страшное горе сгорбило актрису, и та стояла согбенной, неловко держа трубку обеими руками. Поскольку слезы мешали мисс Герри говорить, она была вынуждена слушать своего собеседника. До слуха Филипа доносился мужской голос. Мужчина говорил что-то утешительное, говорил быстро, но достаточно спокойно.

Не обращая внимания на голос в трубке, мисс Герри выпрямилась и, злобно цедя сквозь зубы, спросила:

— Мистер Блумер, скажите, почему вы решили, что я подхожу для этой глубокой роли? Почему, по вашему мнению, я лучше всех способна сыграть столь обаятельную персону?