Леонгард Франк - Избранное. В 2 т. Т. 2

На обратном пути, проходя через Тиргартен, он нерешительно спросил, не хочет ли она на минутку зайти к нему, и крайне изумился, когда она утвердительно кивнула, словно это было ясно само собой.

Она тут же опустилась на кушетку. Он уж ничего не понимал. Она несколько раз энергично ткнула подушку кулаком и, удовлетворенно вздохнув, уткнулась лицом в ямку.

«А о том, что она может свести меня с ума своей привлекательностью, она, верно, и не думает? Или думает?» — Он улыбнулся. Сердце его уже было околдовано.

— Что вы думаете о том, что я пришла к вам?

— Что вам не надо бы уходить отсюда.

И снова долгий взгляд, который, казалось, спрашивал, не может ли Михаэль вывести ее из дебрей мрачного лабиринта в ней самой.

Грозный страж, заполнявший всю комнату, стоял между ними, и страж этот был сознание того, что у себя в квартире Михаэль не смеет коснуться женщины, которая целовала его на улице прямо перед смеющимися прохожими. Она лежала, довольная и умиротворенная, в той неприкосновенности, которая подразумевается сама собой.

И все же, когда они, спустя час, выходили из квартиры, она наградила Михаэля недоуменным взглядом, который вопрошал, почему он так и не попытался взять то, в чем ему было бы отказано.

Они пошли по Бисмаркштрассе в сторону площади. Люди, подгоняемые молнией и громом, ускорили шаги, — хлынувшие с неба потоки воды через секунду превратили безлюдную площадь в бушующее море.

— Так я и знала. Мокни теперь под дождем, — она с возмущением взглянула на Михаэля. — Зачем вы это сделали?

— Что я сделал?

— Порядочный мужчина никогда не заставит женщину стоять под дождем.

И хотя он видел, что она не на шутку рассердилась, Михаэль не мог удержаться от смеха, так как Илона явно считала, что дождь пошел по его вине. Она с негодованием молча отвернулась и больше до самого дома не произнесла ни слова. Когда такси остановилось перед ее домом, она вдруг опять спросила, любит ли он ее. Михаэль, смеясь, ответил:

— Представьте себе.

«Как это может быть? — спрашивал он себя, вернувшись в свою квартиру, полный непонятного возмущения. — Как это может быть?»

Он остановился перед кушеткой. Нашел на подушке волосок. Поднес его к свету. Волосок отливал медным блеском. «Память о ней». Смеясь над собой самим, взял эту блестящую, вьющуюся шелковинку, положил в конверт и громко сказал:

— Влюблен, милый мой! Да еще как влюблен! По уши. И не только влюблен!

Ему казалось, что он угадал уже, почему Илона лишилась внутреннего равновесия. Какой-то человек или сама жизнь подвергли насилию эту чувствительнейшую душу и навязали ей чужеродные наслоения, которые стали ее мукой и от которых она уже не может избавиться без посторонней помощи. То же самое случилось с ним по вине учителя Дюрра. Пришлось написать «Разбойничью шайку» и «Причину» — только так затянулись раны, нанесенные учителем. Но не всякий способен к самоисцелению. Илоне нужна поддержка. Лишь пониманием, только силой чувства можно постепенно вернуть Илону в ее духовный центр. Только тогда она опять станет самой собой и сможет свободно распоряжаться своим богатством, сможет дарить и принимать дары.

Михаэль познакомился с Лизой, когда та уже была больна. И все одиннадцать лет она болела. Благодаря этому чувство Михаэля стало еще глубже. Какая-то часть его существа настоятельно требовала помогать женщине, которая ему близка, и защищать ее. Он освободит Илону от душевных мук, и это ключ к крепости. В один прекрасный день Илона выйдет на зеленый луг из своей крепости и будет счастлива с ним.

Хотя Михаэль, как и прежде, по десять раз переписывал каждую страничку, пока она не удовлетворяла его, а некоторые страницы даже больше десяти раз, работа над «Оксенфуртским мужским квартетом», его «лучшей книгой, которую он посвятит Илоне», шла у него сравнительно легко. Во время работы он приходил в то же самое расположение духа, какое было у него двенадцать лет тому назад, когда он писал «Разбойничью шайку».

Члены разбойничьей шайки, которые когда-то хотели спалить весь Вюрцбург вместе с учителем Дюрром и твердо решили бежать после пожара за море, чтобы на «диком западе» совершать великие подвиги, помогая индейцам в их борьбе против «ненавистных белых», теперь, в «Мужском квартете», выведены уже солидными бюргерами, отцами семейств, а их сынишки, дерзкие, как воробьи, и отважные, как охотники за бизонами, в свою очередь мечтают теперь о великих подвигах. Разбойники уже много лет ходят без работы, их закружил водоворот безвыходности времен инфляции. Несмотря на все старания, им не удается найти приличную работу, которая может прокормить человека и в то же время не унижает его достоинства, да и вообще никакой работы не предвидится, а жена и дети хотят есть, и платить за квартиру тоже надо. Поэтому Соколиный Глаз, Красное Облако, Король воздуха и письмоводитель под командой Бледнолицего капитана, которого они избирают своим импресарио, решаются на последнее средство: организовать мужской квартет и давать окрестным крестьянам платные концерты во фраках и жилетах, взятых напрокат у портного Фирнекеза, не сшившего за всю свою жизнь ни одного фрака, отчего, конечно, и фраки его имеют невыразимо нелепый вид. В «Оксенфуртском мужском квартете» трагическое и смешное должны идти рука об руку сквозь человеческое бытие. Михаэль смеялся и горевал со своими героями, точно так же как и тогда, когда он писал «Разбойничью шайку».