Валентин Богданов - Раздумья в сумерках жизни

Завтра воскресенье, и до понедельника почти сутки. И никто ничего о совершённом им роковом поступке знать не будет. Конечно, в понедельник на работе поползёт нехороший слушок, но люди, знающие его как примерного семьянина и порядочного человека, этому не поверят, а кто поверит – не беда. Со всяким бывает.

Грустно сейчас вспоминать, но была же раньше у него, Дерюгина, заманчивая мыслишка: хотя он был уже обременён семьёй и ответственной работой, но постоянно мечтал обзавестись надёжным знакомством с миловидной чистенькой старушкой лет под сорок, пусть чуть больше, но с приличным интеллектом, трогательно нежной и послушной, чтобы иногда от усталости, за стаканом хорошего винишка можно было поговорить за жизнь и отдохнуть с ней душой и телом. Конечно, в лучах предзакатного солнца не очень согреешься, зато вволю налюбуешься и насладишься этой чудной ласкающей красотой. Жаль, что это время упустил.

За окном бледнело, но Нальмина, его сегодняшняя беда, так истерзавшая за эти дни его душу, ещё крепко не уснула. Изредка она продолжала по-детски всхлипывать, иногда дёргалась, икала, положив на его холодные ноги свои, почему-то отяжелевшие, отдающие приятным возбуждающим теплом. Наконец, крепко уснула, и Дерюгин заученно ещё раз произнёс про себя вдохновляющие слова. И на душе потеплело от верно найденных слов, поднимающих дух, к решительной развязке. Затем с мрачной решимостью человека, попавшего в беду, осторожно и навсегда освободился от ног спящей Нальмины и, затаив дыхание, осторожно выпростался из постели и опустил ноги на прохладный пол. Чуточку посидел, не шевелясь, настороженно прислушиваясь к её ровному дыханию, и, не дрогнув, с неумолимой жестокостью сделал первый шаг. Не оглядываясь, медленно, но уверенно встал с предательски скрипнувшего дивана и на секунду замер. Нальмина не проснулась. Затем на ощупь, торопливо сгрёб со стула свои вещички в охапку и на цыпочках, пригнувшись юркнул к двери, где схватил сандалии и бесшумно, ночной птицей метнулся к раскрытой створке окна и вывалился в утреннюю прохладу палисадника. Лёжа на земле, повернул голову к окну и зыркнул глазами на открытую створку. Чуть прислушался. Нальмина спала. Бодро вскочил и тут же, в спешке, кое-как надёрнул на себя одежонку с обувкой, лихо перемахнул через штакетник палисадника и пошёл домой встречать своих. Ушёл насовсем.

В летний жаркий полдень на центральной улице города образовалась пробка из автомобилей. Рядом стоят две иномарки: одна с левым рулём, другая с правым. Водитель иномарки с левым рулём спрашивает водителя с правым:

– Слышь? Земеля? Наверное, со своей-то машиной забот по горло хватает, а всё-таки для нас это приятная обуза. Согласись?

– Да-а, – охотно соглашается тот и тяжело вздыхает.

– А жинка тоже обуза? – снова спрашивает тот же водитель и, вопросительно кивая, показывает глазами на сидящую рядом с ним женщину.

– А при чём здесь жинка? – недоумённо спрашивает озадаченный водитель и, сообразив, с важным достоинством отвечает, ухмыляясь:

– Своя жинка – необходимая обуза, без неё никак не обойдёшься, а без приятной обузы – за-просто. Согласись, дружище?

– Да-а, – неуверенно отвечает первый и чешет затылок.

И тут же оба расхохотались от удачной шутки, но чуть позднее задумались. Хорошо, когда водители приятных обуз умеют шутить. Они становятся добрее и относительно безопасней для пешеходов и своих коллег за рулём.

Как-то в одной из областных газет пенсионер Мануйлов прочитал заметку, что в районе, где он жил, открывается новый рынок, где будут торговать только местные жители. Да и торговые места уже специально подготовлены для бабуль и дедуль, чтобы те не копошились вдоль тротуаров и тропинок со своим пенсионерским бизнесом – слишком это тяжело и неудобно для пожилых людей, – чтоб торговали в удобном для них месте.

Мануйлов поморщился, неуверенно покачал седой головой и вздохнул. «Похоже, у кого-то, из местных начальников всё-таки забилась патриотическая жилка, раз про такое диво в газете напечатали», – с недоверием подумал он. – Значит, забила в головах рыночного начальства здравая мыслишка, чтобы местный житель туда косяком попёр со своей продукцией, а местный покупатель – за её дешевизной».

На следующее утро он отправился на тот рынок на своём старом жигулёнке, чтобы убедиться в правдивости сообщения. Может, и взаправду всё сбудется, раз такое объявление напечатано.