Сарей Уокер - Диетлэнд

Пока карри и рис готовились на медленном огне, я вытащила украденное белье из шкафа и снесла его вниз в двух больших целлофановых пакетах. На крошечном заднем дворе Верена хранила садовые инструменты в высокой металлической бочке; я вытащила их, поставила бочку на землю, закинула внутрь уголь, плеснула жидкостью для зажигания и подожгла. Когда огонь разгорелся и языки пламени затанцевали, стремясь выше, к небу, я достала из одного из пакетов стринги и бюстгальтер с мягкими чашечками и бросила в бочку. Огонь потрескивал, пожирая кружевную ткань, и этот треск звучал для моих ушей как музыка. Я всегда знала, что белье это когда-нибудь послужит хорошей цели, просто до этого момента не понимала, какой.

Во время ужина за столом собрались Верена, Марло с малышом Тексом, Руби и Сана. Мы сидели на кухне и ели карри и рис, затем полакомились шоколадным тортом. Я была рада, что мне больше не нужно объедаться несметными количествами еды, чтобы почувствовать себя счастливой и довольной. Я училась прислушиваться к сигналам тела, которые помогли мне узнать, когда я по-настоящему голодна, когда мне нужно есть, что есть и сколько есть. Руби сказала, что мой метаболизм был нарушен из-за множества лет различных диет, и мне потребуется время, чтобы исцелиться и прийти к согласию с естественными ритмами тела. Я больше не буду ограничивать себя в еде или высчитывать калории перед каждым приемом пищи. Я буду давать телу то, в чем оно нуждается и чего хочет — ни больше, ни меньше.

После ужина мы вышли с напитками на задний двор, где горел огонь; бочка стояла в самой середине двора, окруженная деревьями с золотистой осенней листвой. Я поддерживала огонь, периодически подкидывая в бочку белье, но и мои подруги хотели помочь.

— Дай мне, — сказала Сана, подкармливая огонь сиреневым пеньюаром и парочкой полосатых шортиков. Мы слушали треск и наблюдали, как нежная ткань обугливается.

— Бельишко из Костлявилля, да? — спросила Марло. Когда я сказала ей, что она права, она поинтересовалась, почему у меня его целых два пакета.

— Долгая история, — вмешалась Сана и увела беседу совсем в другую сторону.

У нас закончились напитки, и Руби пошла на кухню, чтобы смешать еще один кувшин мохито. Она вынесла его на улицу и вновь наполнила бокалы. Наш двор был совсем маленьким, но мы собрались все вместе: пили, смотрели на огонь и говорили о Дженнифер. Это было неизбежно. Именно о такой праздничной атмосфере я и мечтала, но внутри меня все перевернулось, когда я увидела в кухонном окне Джулию. Она резала торт и запихивала в себя куски десерта. Я придумала какую-то нелепую причину, чтобы зайти в дом, и вошла на кухню, закрыв за собой дверь.

— Что ты здесь делаешь? — прошипела я. Последний раз я видела ее в той тесной кабинке в дамской комнате Café Rose . При виде Джулии я представила руки в наручниках.

Джулия слонялась по кухне, угощаясь то рисом с карри, то десертом.

— Ты приняла решение? — прошамкала она с набитым ртом.

— Пока не знаю. Мне все равно нужно больше времени. Я не могу снять слишком много денег со счета сразу. Это вызовет подозрения.

— Так, значит, у тебя есть доступ к деньгам? — с надеждой в голосе спросила она. Ее глаза лихорадочно блестели.

Я кивнула, и Джулия закрыла глаза.

— Слава богу, — прошептала она. — Деньги мне нужны в пятницу. Я зайду к тебе в полдень. Ждать больше нельзя.

До пятницы оставалось два дня.

— Я же сказала тебе, что я не уверена. Я хочу больше знать про Литу.

— Тссссс, — оборвала меня Джулия. — Во имя всего святого, не произноси это имя вслух. — Джулия покосилась на женщин на заднем дворе. Марло заметила Джулию и помахала ей, но Джулия не помахала в ответ. — Я говорила, что это вопрос жизни и смерти? Это не мышиная возня, все очень серьезно. — На всегда идеально накрашенных ноготках Джулии облупился лак, как будто она грызла ногти. — Ты понятия не имеешь, что со мной происходит.

— Конечно, ведь ты мне ничего не говоришь.

Джулия не обратила внимания на мой ответ и продолжила наседать на еду, ее глаза горели каким-то странным животным блеском. Я скучала по той ранимой, искренней Джулии из Café Rose, но понимала, что Джулия редко когда показывает кому-то настоящую себя, редко снимает доспехи, которые ей приходилось носить каждый день на работе в «Остене». Она отрезала приличный кусок торта и положила на тарелку, глубоко вздохнула, прежде чем открыть дверь на улицу, и бросила через плечо:

— Веди себя естественно. Постарайся.