Ирина Шатырёнок - Жить будем потом

Всех подробностей тайной жизни Сержа Зойка не знала, жгучего женско­го любопытства к теневой стороне партнера не испытывала. Зачем ей чужие камни на горбу таскать.

Личная жизнь Сержа для его окружения была под запретом. Никто не знал его настоящего адреса. Гостиницы, рестораны — да, но моя хата — моя, не база для всех, не притон. Подружка нигде не засветилась, штамп в паспорте не стоял, в комбинациях партнера все так и было задумано, пару все устра­ивало.

В минуты откровенности и близости Серж с некоторой долей сомнения делился с Зойкой планами на будущее.

— Когда-нибудь ты будешь приятно удивлена плодами моих трудов.

— Приблизительно нарисуй это будущее, — поддерживала ход разговора Зойка. Знала, бесполезно что-то выспрашивать, клещами ничего не вытянешь. Стена, зачем биться о стену.

— Узнаешь, не сейчас, еще не время.

Она не предохранялась, по молодости думала — будь что будет, и страха не было. Спроси ее — хочет она сына или дочь, сразу и не ответит, росла в семье одна, чужих маленьких детей любила. После десяти лет совместной жизни не беременела, к врачам не ходила, доверялась случаю и божьему про­мыслу.

Молодая женщина, неспособная забеременеть, отличается от тех, кто ждет ребенка или планирует, в голове устроена такая специальная клеточка, что-то вроде пульта, ответственного за таинство хода жизни.

Зойка не знала всех тонкостей механизма своей радостной и чувственной природы, ее особенного устройства — быть желанной с любимым, безотказ­ной и праздничной затейницей. Близких подружек по этой части не завела. Опасно делиться слишком откровенным, предельно интимным, но чувствовала, Сержу не нужны другие женщины, умела насытить его всем: страстью, плотью, выжать до предела, потом легко оттолкнуть его, как тихую лодку, «плыви, мой дорогой, мой единственный, в мир наслаждений».

В их играх сочеталось редкое единение духа и плоти, понимание без пустых слов, одно наитие, подчинение друг другу. Чего еще искать! Он давно добровольно покорился ей, принял ее правила любовных утех, в свою очередь Зойка не раскрывала свои маленькие тайны. Зачем? Оставайся неожиданной, не завоевывай все пространство Сержа, пусть и для него будет один уголок, не занятый женщиной, и ему надо глубоко дышать, молчать, оставаться наедине с собой. От себя тоже устанешь, бывают такие трудные минуты в жизни. и близкая женщина может стать обузой.

Зойка знала: соперниц у нее не будет. Ей не надо было себе врать, при­спосабливаться в те упоительные моменты, когда их тела и души сливались в одно целое.

Серж давно заматерел в бизнесе, стал на ноги, легализовался, переводил средства на счета в офшор, в Италии и Греции приобрел несколько домов, квартиры, ждал время «Х», чтобы тихо уплыть в теплые страны, подальше от московских сквозняков и осенней сырости. Ничем не обрастал, дачи, виллы требуют сил и времени. Надо быть легким на подъем, в случае чего все долж­но уместиться в одной руке.

Зойка не знала, что Серж давно сделал ее наследницей своего состояния. О масштабах предприятия не догадывалась. Ее афера с бегством поставила Сержа перед фактом: надо найти беглянку и жестоко наказать, к подруге был свой счет, предъявит черную метку один на один, знать будут только он и она.

Не знал одного: за ним уже началась настоящая охота. Перешел дорогу влиятельным покровителям Али, самое лучшее решение — убрать с дороги конкурента. Быстро и без свидетелей. Место его хаты выследили, как и вычис­лили весь распорядок скрытой жизни. В один из вечеров киллер уже дежурил на лестничной площадке, пуля прошла под правой лопаткой, задела кость и нерв, рука после операции висела вялой плетью.

Серж долго болел, «коллеги» по бизнесу помогли, спустили на него всех собак. Ребята из секретной конторы очень интересовались связями нашей мафии с зарубежной, в этой горячей и опасной цепочке нашли крайнего, по обе стороны фронта закрывались большие проблемы. Внезапно, хотя такие варианты предполагались, подготовил пути отхода, новые документы, но круг для него замкнулся, не рассчитал свои силы и подвязки, загнали за красные флажки. За границу не успел, в аэропорту его уже дожидались незаметные ребята со стальным взглядом, тихо повязали — на тот момент у Сержа на руках был новенький паспорт на чужое имя.

На личного адвоката потребовались немалые деньги, никто не хлопотал за подследственного С. Г. Ярошко. В тюрьме обострились старые болячки, на раненой лопатке образовалось мокнущее нагноение, рана не заживала, рука сохла. На спине появился бугорок, сначала с пятнышко, начало расти, напо­минало маленький горбик, поскрипывал, как старый, больной сустав, ныл в непогоду, лежать на правой стороне стало невозможно.