Коэн пожелал встретиться с торговцем немедленно. Стоявшая в кухне жена Шнеебальга предостерегла его, что ходить не нужно, хотя о причине своих подозрений потом сообщить не пожелала. Некоторые из близких к Шнеебальгу людей рассказали репортерам, что в течение нескольких дней, предшествовавших звонку, он казался необычайно встревоженным, но они считали, что это связано с долгами, в том числе и долгами ростовщикам. Один из его знакомых вспомнил, что Шнеебальг, говоря о своих долгах, сказал ему на идише: « Их мах ин майне хойзен », что значит: «Я намочил в штаны». На тот период оборот их книжного бизнеса с венским компаньоном составлял миллионы долларов. В своей общине Шнеебальг был известен тем, что разгуливал с карманами, набитыми деньгами, но жил скромно и жертвовал огромные суммы на благотворительность.
В тот вечер Шнеебальг поехал в «Плазу» на такси – такая поездка занимает десять минут. Жене он сказал, что вернется в половине десятого. Он прошел по вестибюлю к лифтам, поднялся на девятый этаж, повернул налево по коридору и снова налево – в номер 915.
На следующее утро горничная, пришедшая убирать номер после предполагаемого отъезда Дана Коэна, обнаружила свисавшую с ручки двери табличку «ПРОСЬБА НЕ БЕСПОКОИТЬ». Дверь она все же открыла. Окно выходило на парк и низкие строения иерусалимского центра. Возле окна стоял стул, на нем – черная шляпа. А на полу лежало тело толстого бородатого человека с пейсами, из его носа вытекла и загустела кровь.
Иерусалимская полиция примчалась быстро, привезя с собой и патологоанатома, но с не меньшей скоростью весть о происшедшем разлетелась по ультраортодоксальному району, и через короткое время десятки мужчин толпились в гостинице, мешая следствию. Евреи из ультраортодоксальных общин в большинстве случаев противятся вскрытию – отчасти из-за убежденности, что ущерб, причиненный телу, уменьшает шансы покойного на воскрешение после конца света, а отчасти потому, что в таких закрытых обществах полагают, будто правда о причине безвременной смерти доступна только Богу. Когда полиция заявила, что дело подлежит расследованию, в Иерусалиме поднялись волнения. Патологоанатомы произвели лишь наружный осмотр тела Шнеебальга, и на следующий день он был похоронен на старом кладбище на Масличной горе. «Мир ультраортодоксов и мир антикваров, связанных с иудаикой, полон всевозможных предположений, – писал один из репортеров спустя две недели. – Убийство – одна из версий. Естественная смерть – другая. Различные сценарии рождают страхи. Рынок иудаики, насколько нам известно, еще не знал убийств».
Следователи, проверив регистрацию в гостинице, обнаружили – и это не вызвало удивления, – что никакого Дана Коэна нет в природе. Не существует и улицы, на которой он якобы проживает, и идентификационная карта указывала на некоего Шохата, жившего в одном из южных предместий Тель-Авива. Патологоанатом не обнаружил на теле торговца никаких явных следов насилия, но в своем отчете отметил: «Без вскрытия установить причину смерти невозможно». Один из знакомых торговца рассказал, что накануне тот жаловался на боли в груди. Ссылаясь на это показание и на отсутствие следов насилия, а также не желая раздражать тысячи ультраортодоксальных евреев, полиция заключила, что смерть наступила от сердечного приступа, и дело закрыла.
Осложнения, возникшие позже, были связаны с несколькими решительно настроенными израильскими журналистами, в основном с Бен Каспитом из «Маарива» и Амосом Нево из «Едиот ахронот». Как выяснили эти журналисты, венский компаньон покойного хасида застраховал жизнь Шнеебальга на шесть миллионов долларов и немедленно после его смерти попытался присвоить себе страховую премию. Немецкое страховое агентство «Готар Финанцхолдинг» усмотрело в деле мошенничество и платить отказалось, а вместо этого послало своих специалистов продолжить расследование.
Израильский представитель этого агентства настаивал на возобновлении следствия и эксгумации тела. Тем временем европейские следователи компании получили информацию о двух последних медицинских проверках, которые торговец прошел для оформления страхового полиса, – одной в Вене, второй в Иерусалиме. В медицинском заключении, составленном в Вене, было указано, что рост пациента равен 174 см, а вес – 95 кг. В иерусалимском заключении указан рост 170 см и вес 90 кг. На самом же деле, по сведениям страховой компании, покойный имел рост 180 см и весил 125 кг. Судя по всему, он ни разу не проходил медицинских осмотров и, возможно, заявила компания, понятия не имел, что застрахован. Следователи пришли к выводу, что полис был получен жульническим путем, и предположили, что смерть хасида произошла в результате впрыскивания яда, а патологоанатом мог в спешке проглядеть след от укола. Возможно, считали они, в преступлении был замешан партнер из Вены.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу