Елена Донина - Бус

— Конечно, именно это я и хотела сказать. Я же обожаю пенсионеров!

— Сильно?

— Я пошутила! — засмеялась Вика, слегка, раскрасневшись.

— Седой сильно? — помотал головой Глеб.

— Процентов пять. Не переживай, а то ещё больше поседеешь.

Оценив печальность перспективы, Глеб улыбнулся.

Следующая неделя, до возвращения отдохнувших и оздоровившихся малышей из лагеря, была такой же медовой. Я почти привык и перестал стесняться того, что Вика, не всегда одетая, расхаживала по нашей квартире, и иногда даже готовила в таком виде.

Глеб был счастлив, и это для меня самое главное. Мы по-прежнему много времени проводили вдвоём. Разговаривали, гуляли, играли в шахматы. Оказалось, Вика нисколько не испортила наши отношения, наоборот, с ней стало веселее, и в тоже время спокойнее. Как будто бы нам её и не хватало, настолько всё получилось гармонично.

И вот настал день приезда.

На пирсе встретились три пары встречающих — я и Глеб, Илва с Игарем, Вика с Димой. Малыши растроганные и соскучившиеся, и казалось, так здоровски подросшие, метались от одной пары к другой.

— Глеб, я тебе такое расскажу, — заговорчески прошептал Женька, и обернулся на Диму, ревниво смотрящего на него.

Глеб с готовностью выслушать, кивнул в ответ, но Женька, рассчитывавший, что Дима просто отвезёт его и маму домой, поможет выгрузить багаж, посидит для приличия и уедет, а оказалось, что родители уже всё переиграли и вместо нашей пятиэтажки, они вернулись в квартиру, в которой Женька жил с самого рождения.

— Глеб, мама вернулась к папе, представляешь?! — восклицал он в трубку, позвонив тем же вечером.

— Это здорово, — порадовался Глеб.

Я всегда поражался особенности людей, мастерски прятать свои чувства и эмоции, за совершенно противоположными словами и поступками. Причём я видел, что чаще всего им это было трудно и не доставляло радости. Может быть, поэтому и я стал иногда включать Каменную морду?

Но уже через два дня Женька был у нас.

Ещё не было и семи часов, и Глеб, всегда тяжёлый на подъём, особенно в выходной, пробурчал еле разборчиво.

— Бусик, открой, а?

Бусик-то и не против, но как?

В дверь по-прежнему настойчиво звонили.

— Если это Витюня, я его задушу! — еле встал с кровати Глеб и, наткнувшись на перегородку, кое-как на ощупь дошёл до прихожей.

— Женька? — удивился я.

— Привет, Глеб, — грустно поздоровался загадочный мальчик и прошёл в квартиру.

— Привет…, — не сразу откликнулся Глеб.

Женька снял набитый до отказа рюкзак, и, поставив его на пол, с наслаждением потёр плечи, и, расстегнув молнию толстовки, стал вынимать из рюкзака содержимое. Среди нескольких футболок, шорт и джинсов, оказалась пара кед и олимпийка, а также пачка печенья, пара шоколадных батончиков, бутылка газировки. Глеб потёр глаза, зевнул и ушёл на кухню.

— Сначала кофе.

— Рассказывай.

Женька, молча, шмыгнул носом.

— Ты что-то раскис, боец? — встревожился Глеб.

— Почему вы врёте? — вдруг спросил Женька.

Надо было видеть лицо Глеба — он решил, что ему стало известно об их отношениях с Викой.

— Сами учите нас не врать, ругаете, если что, а сами врёте! — Женька плакал, требовательно смотрел на Глеба, в его лице обвиняя в нечестности всех взрослых мира.

— Жень, расскажи, что случилось? С самого начала, — Глеб поставил чашку с уже ненужным кофе — он проснулся и без него.

— У мамы есть другой.

Бледный Глеб перевёл испуганный взгляд на меня.

— Я слышал их разговор. Они думали, что я сплю, а я не спал, и всё слышал….

— Чей разговор? — перебил Глеб, догадавшись, что он имеет в виду своих родителей.

— Папы и мамы. Он стал её обнимать, а она вырвалась, и сказала, чтобы он не забывал, что это временно. А он спросил, что неужели она действительно любит своего крота?

— Крота???

— Я видел в кино, что кротами называют тех, кто внедряется и притворяется хорошим, другом, верным и надёжным, а на самом деле, он оказывается врагом, предателем.

Глеб беспомощно лупал глазами.

— Предателем?

— Именно. Скорее всего, это кто-то из папиных друзей. Всё понятно. Папа в политике, а мама — красивая, — рассуждал маленький знаток жизни.

Глеб уже ничего не спрашивал, он просто мечтал исчезнуть.

— Поможешь мне в одном важном деле?

— Очень важном?

— Мне надо его найти.

— Кого?

— Крота.

— Зачем?

— Чтобы он бросил маму. Тогда мама вернётся к папе, и всё будет как раньше.