Геннадий Марченко - Выживший

- Только мать мою не трогайте.

* * *

В рабочем кабинете Сталина на Ближней даче было тепло и уютно, и Берия чувствовал себя здесь довольно вольготно. Пусть он совсем недавно занимает пост народного комиссара внутренних дел, однако Хозяин ему благоволил, иначе не доверил бы столь высокий пост. И не доверил бы секретную информацию о путешественнике из будущего. Хотя сам Лаврентий, будучи материалистом до мозга костей, в эту историю не верил, считая ее кому-то выгодной мистификацией. Вот если бы ему удалось взглянуть на вещи этого 'пришельца', а ещё лучше, лично пообщаться с беглецом, которого ищут по всей Коми, тогда, может быть... Да и то вряд ли!

- О чем задумался, Лаврентий? - на грузинском спросил его Сталин.

Это было второе появление Берии на Ближней даче. В первое, когда он только что был назначен руководителем НКВД, они были не одни, и тогда, естественно, Вождь говорил на русском. Сейчас же, в отсутствие посторонних, хозяин дачи предпочел их родной язык.

- Да вот, думаю, скольких врагов народа придется выкорчевывать из ведомства.

- И сколько?

- Много, Коба, много. Вросли они в систему НКВД, крепко пустили корни.

Берия вспомнил их личное знакомство, состоявшееся летом 1931 года в Цхалтубо, куда Сталин прибыл на отдых. Лаврентий тогда развил бурную деятельность, не только направив в Цхалтубо множество сотрудников ГПУ, но и лично возглавляя охрану Вождя в течение полутора месяцев. Сталин его запомнил, после этого они встречались ещё несколько раз на разного рода мероприятиях, и вот - неожиданный звонок с приглашением приехать в Москву. А прямо из аэропорта, где его встречал начальник охраны Сталина товарищ Власик, его повезли сюда, на Ближнюю дачу, в Кунцево. Только здесь Берия узнал, что теперь возглавляет наркомат внутренних дел. Он ожидал чего угодно, вплоть до ареста, но никак не того, что ему предложат кресло всесильного Николая Ежова.

-А куда переводят наркома? - глупо моргая из-за стекол пенсне, спросил он в тот раз.

На что Сталин без улыбки ответил:

- В тюрьму.

И началась у Лаврентия новая жизнь. Первым делом он приказал вынести из кабинета, ранее принадлежавшего Ежову, всю мебель, и уставил помещение по собственному вкусу. Затем принялся менять заместителей, убрав Курского, которого Ежов поставил на место Фриновского, и Заковского, чья настоящая фамилия была Штубис. Первым заместителем Лаврентий Павлович назначил своего давнего соратника по работе в Грузии Богдана Кобулова, а вторым - Всеволода Меркулова, с которым тоже довелось поработать в Грузии. Серафиму Рыжову тоже отправил в отставку, заменив ее молоденькой и смазливой секретаршей. Курский и Заковский тут же были обвинены в измене Родины, вредительстве и шпионаже, и отданы под следствие. Их ждала участь не менее печальная, чем их начальника. А вот порученца Берия оставил. Офицер был дельный, с хорошей биографией, чем-то он новому наркому приглянулся. Возможно, тем, что в его глазах не было страха, который появился у тех, кто входил в команду Ежова.

- Как твоя семья устроилась в Москве? - вывел его из размышлений голос генсека.

- Спасибо, Нина довольна, Серго тоже, уже устроили парня в школу.

- Слышал, молодцы, что в обычную школу сына отправили, - блеснул осведомленностью глава государства.

Сталин любил начинать издалека, как бы зондируя почву. Впрочем, на этот раз он быстро перешёл к делу.

- Ты с показаниями путешественника из будущего ознакомился?

- Ознакомился, Коба.

- И что скажешь?

- Выглядит всё и фантастично, и правдоподобно одновременно. Хотелось бы посмотреть на этого Сорокина.

- Так ты же теперь занимаешься его поисками. Как, кстати, они продвигаются?

- Ищут, всю тайгу в республике облетели, да и низом прошлись. Может, и правда обессилел, да снегом засыпало, или на зуб медведю-шатуну попался? Глядишь, по весне, как снег сойдет, и найдем что-нибудь.

Сталин крякнул, покусывая чубук незажженной трубки, покачал головой.

- Ну ладно, у нас хотя бы есть его показания, довольно подробные, которые от нас скрывал Ежов. Причем в них указаны такие вещи, которые знают только высокопоставленные сотрудники армии и НКВД. Ну и я, само собой. А значит, к этим показаниям нужно отнестись со всей возможной серьезностью... Как думаешь, могут на нас напасть немцы в 1941 году?

- Всё может быть, - уклончиво ответил Берия. - Пока у нас с ними хотя и напряженные, но всё же относительно спокойные отношения.

- Посмотрим, будут ли сбываться предсказания этого Сорокина на ближайшее время. Если да - тогда есть смысл доверять его прогнозам, и нужно будет готовиться к войне с фашистской Германией. Нельзя профукать (это слово, как и некоторые другие, он сказал на русском) момент нападения. Все-таки 20 миллионов погибших советских людей - серьезная цифра, история нам этого не простит.