Захария Станку - Как я любил тебя

Кривой Веве ищет мою руку. Находит и впивается в нее. Фыркает от смеха.

— Убил он ее, — шепчу я. — Так и знай, что убил.

— Нет, — отзывается Кривой Веве, — не убил.

— Тогда отчего она закричала?

— Да заткнись ты и слушай.

Молчу. Молчит и Кривой Веве. Мы плотно прижались к земле. Через мои голые ноги переползает змея. Она холодная, словно лед. Я подумал, не схватить ли ее за шею. Можно было бы вырвать ей зубы, отнести домой и пугать ребятишек на улице. Мне кажется, что я вижу тех двоих, что разговаривают между собой. Решаю не трогать змею. Лежу неподвижно, пока змея не уползает, затерявшись в траве. Девушка говорит:

— А теперь… Теперь я так и слышу: ты мне скажешь, что не возьмешь меня в жены.

— Почему же, возьму… Если твой отец даст за тобой два погона земли в приданое, то возьму.

— Как он даст? Ведь у него всего два погона земли, ты же знаешь. А у меня младших сестер еще целых четыре.

— А землю пусть тебе отдаст в приданое.

— Не даст он мне. Как они-то будут жить?

— Пусть в имении работают.

— Будто они не работают! В двух имениях работают, а на житье все равно не хватает.

— Пусть твой отец выкручивается как хочет. Я в первую очередь о себе должен думать. И потом тоже должен думать о себе.

— А отцу что тогда останется?

— Дом, огород, волы с плугом, лошадь…

— Ты, Офице, все уже распределил.

— Почему же и не распределить?

Парень молчит. Молчит и девушка. Долго длится молчание. Девушка начинает плакать. Она не воет и не причитает. Она рыдает взахлеб, глубоко. Слез мы ее не видим. Да и увидеть их невозможно. Только слышим всхлипы. Вздохи ее слышим. Видим, как над канавой на мгновение вспыхивает огонек от спички. Парень закурил цигарку. Время от времени круглое огненное пятнышко двигается в темноте. Кривой Веве спрашивает меня:

— Ты знаешь эту девушку?

— Как не знать?

— А парня?

— Знаю и парня.

— Ты видел, как они шли к канаве?

— Нет, не видел.

— Тогда как же ты узнал, кто они такие?

— По голосу. И по именам. Я узнал их по голосу и по именам. Девичий голос — это Маргита, дочка Ариона Гончу из Виорики.

— А парень кто?

— Офице Пал. Тоже из выселков, из Виорики. Отца у него нет. Только мать да еще пятеро меньших братьев. В землянке живут. Не знают, чего бы это такое им водой запить.

Откуда-то со склона холма раздается лошадиное ржание. Ему вторит другая лошадь. Потом еще одна и еще.

— Пора идти, — говорит Кривой Веве.

— Зачем? Посидим еще. Послушаем, о чем будут говорить, подождем, может, еще что-нибудь случится. Глядишь, девчонка еще разок закричит.

— Больше кричать не будет. У Офице Пала всегда при себе ножик. Если поймает, худо нам придется.

— Не поймает. Ноги у нас ходкие. Если что, убежим.

Красное огненное пятнышко от цигарки падает в траву. Девушка поднимается. Встает и парень. Он пытается обнять ее за талию. Девушка защищается.

— Не хочу. Не хочу больше, Офице. Не нравится мне это.

— Дурочка!.. Вот теперь-то и понравится. А завтра вечером понравится еще больше.

Девушка отталкивает парня и бранит его.

Парень терпит и толчки, и брань. Когда девушка успокаивается, он говорит ей:

— Не вздумай сказать кому-нибудь. Пусть пройдет время, мы попривыкнем друг к другу.

— Все отцу расскажу. Теперь я знаю, чего ты хочешь. Хочешь, чтоб я затяжелела.

Парень смеется. Отсмеявшись, он предупреждает:

— Если будешь говорить ему, держись от него подальше.

— Он меня убьет. Только знай, Офице, и тебе не поздоровится.

— А что мне сделает твой отец? Если дубинку на меня подымет, я ножом пырну.

— И у него есть ножик, Офице. Он тоже знает, как с ним управляться.

— Только я попроворней, Маргита, попроворней и помоложе.

— Ты проворней, а он злее.

— Ничего хорошего не будет, если мы сойдемся на ножах. Лучше скажи ему, чтобы дал тебе в приданое два погона земли, которые есть у него, тогда я возьму тебя в жены.

Парень обнимает девушку. Та больше не отпихивает его. И даже не отворачивается. Парень крепко целует ее в губы. Маргита сначала дергается в его объятиях. Потом перестает дергаться. Парень стискивает ее и, сделав подножку, валит в траву.

Легкий, чуть слышно насвистывающий ветерок покачивает ветви редких встрепанных акаций. Падает несколько листьев. В высоком, бескрайнем небе мерцают звезды. Над горизонтом, там, за акациями, вырисовывается длинная оранжевая бровь.

— Луна восходит, — шепчет Кривой Веве. — Сейчас все поле осветит. Пошли скорее.