Захария Станку - Ветер и дождь

— Представьте себе, — сказал бывший майор. — Ваши противники жаждут дуэли… все до единого…

— Прекрасно, — сказал я. — Надеюсь, вы не назначили все поединки на одно утро?

— Мы ничего не назначили, — сказал отставной майор с выражением полного отчаяния. — К великому сожалению, мы ни о чем не договорились.

— Вот этого я уже не понимаю.

— Сейчас поймете: все ваши противники хотят драться на пистолетах. Только на пистолетах.

— Замечательно! А вы разве против? Пистолет — хорошее оружие. Я завтра же начну упражняться. Давненько мне уже не приходилось стрелять из пистолета.

Мои свидетели хмуро молчали. Я снова спросил:

— Вы против пистолетов? Почему?

— Да, мы против. Знаете, что нам предложили эти мерзавцы? Чтобы пистолеты не были заряжены настоящими пулями. У этих господ нет ни малейшего понятия о чести, хотя среди них несколько настоящих принцев…

Ничего подобного я не ожидал. История становилась забавной, и я чувствовал, что наконец-то мне удастся хоть немного скрасить свои скучные будни.

— Нет, этого я не понимаю, — сказал я с самым серьезным видом. — Насколько мне известно, дуэль — вещь серьезная. Как можно драться на дуэли без пуль?

— Можно, — удрученно ответил бывший майор. — Вместо пуль можно зарядить пистолеты горохом. Наши противники именно этого и добиваются. Они утверждают, что этого вполне достаточно для восстановления попранной чести.

Я вдруг забыл, что сидящие передо мной люди оказывают мне услугу. Я забыл, что они облачены во фраки и что на коленях у каждого из них цилиндр. Я обрушился на них с грубыми упреками:

— Как же вы согласились, господа? Неужели вы приняли это гнусное предложение?

Отставной майор Леку Георге Леку даже покраснел от возмущения:

— Кто вам сказал, что мы согласились? Мы люди чести. Мы принадлежим к хорошему обществу. Как мы могли согласиться? Нет, милостивый государь. Мы не только не дали согласия, мы спорили до хрипоты и в конце концов перессорились с секундантами наших противников. Мы даже обругали их последними словами…

Второй свидетель, Леле Петряну, добавил:

— И каждый из секундантов, с которым мы беседовали, уже прислал нам своих свидетелей и вызвал нас на дуэль. Мы получили столько вызовов, что и за неделю не справимся…

Я и так-то не очень веселый человек. Но, выслушав это сообщение, я почему-то стал еще более мрачным, чем обычно, и подумал: зачем я трачу время на пустяки? Мне хотелось отвести душу и грубо выругаться, но неожиданно для самого себя я все-таки рассмеялся. Достав авторучку, я попросил кельнера принести чистый лист бумаги.

— Давайте подсчитаем, сколько поединков намечено на ближайшие дни. Один у меня с танцовщиком. Один с принцем Алеко. Еще один с принцем Катаром. Четыре с их секундантами. Стало быть, лично мне предстоит семь дуэлей. Дешево отделался. А теперь посмотрим, каков ваш счет, господа…

— Сейчас подсчитаем…

Они принялись подсчитывать, ошиблись в счете и начали все сначала. Вышло по девять дуэлей на каждого.

Закончив эту работу, мы заказали ужин. Мы хорошенько поели, крепко выпили и засиделись в пивной до полуночи. Разговор за столом все время шел о дуэлях. Отставной майор был опытным дуэлянтом: в молодости он дрался множество раз, и все эти поединки происходили из-за женщин… Только из-за женщин.

— Это были настоящие дуэли, — сказал майор. — Чаще всего я дрался на шпагах. Скольких я ранил — даже трудно теперь вспомнить. Правда, я никого не заколол насмерть, этого я не хотел. И все из-за дам, господа, только из-за дам!..

Майор вытянул руку и, положив ее на стол, продолжал:

— Обратите внимание, господа, у меня длинные руки. Это мое преимущество. У меня руки орангутанга. Настоящего орангутанга.

Выпив еще два стакана пива, майор перешел к интимным подробностям:

— Я и волосат, господа. Я волосат, как орангутанг. Как настоящий орангутанг. Именно поэтому я пользовался большим успехом у помещичьих жен. Моя слава гремела по всей провинции. Все помещицы до смерти хотели посмотреть на меня… в натуральном виде… Да, да, из-за меня помещичьи жены даже заключали между собой пари…

На другой день мои неутомимые секунданты нашли себе секундантов и послали их к секундантам моих первых противников с новыми вызовами на дуэль. Обмен визитными карточками и переговоры между этим все увеличивающимся количеством секундантов длился несколько дней. Мы наотрез отказывались стрелять горохом и не могли прийти ни к какому соглашению с нашими противниками. Во всех бухарестских кафе, ресторанах, пивных и ночных барах только и разговоров было что о предстоящих дуэлях. А в редакции меня осаждали с утра: