Сергей Яковлев - Советник на зиму

— А если у нее будет ребенок? — продолжал допрашивать Асмолевский с каким-то детским интересом. Низговоров вспомнил слова Маргариты Разумовны, что он немного тронулся на половом вопросе.

— Куда ей еще ребенка! У нее и так двое, — по-житейски решил Бабулян. — В общем, Вадим Евстигнеевич, постарайтесь поладить миром, предложите деньги… Что делать, женщина небогатая… А бумажку оставьте себе, нам она ни к чему.

— Мы, конечно, не будем расстраивать Потапа Степановича, тем более что он не вполне здоров, — степенно сказал Асмолевский. — Но жалоба пусть побудет в секретариате. Так надежнее.

За все время, пока они сидели, Низговоров не проронил ни слова. О чем было говорить?

Оставшись один, он вспомнил ночной перечень неотложных дел и набрал номер Постилы.

— Объявились! — злорадно сказала Постила. — А я думала, вы уже того…

— Вы завели уголовное дело по факту поджога дома на кладбище? — спросил Низговоров.

— А что, был поджог? Вы мне всегда какую-нибудь увлекательную историю расскажете! Наверное, на ночь детективы читаете? Или некогда, сплошная эксплуатация женских достоинств?

Он понял, что она знает о жалобе. Да и как не знать, если Алиса подала ее Павлычу!

— Скоро вам привезут мое заявление с подробным изложением фактов, — сказал Низговоров. — Если к вечеру дело не будет открыто… Это как минимум халатность. Не исключены преступный сговор и укрывательство.

— Круто! — сказала Постила. — Ну-ну, присылайте, почитаем.

— Поджог сопровождался исчезновением человека, хозяйки дома, — продолжал Низговоров. — Возможно, она убита или сгорела. Кто-то заинтересован в уничтожении улик, вчера на этом месте уже работал бульдозер…

— Это во время молебна, что ли? — лениво спросила Постила. — Меня там не было, но я слышала, что дедуля наш совсем скис на солнышке, и вам пришлось взять командование на себя… Правда?

Низговоров задохнулся от ее наглости. Проглотил сухую слюну. Надо было держаться выбранной интонации, не выдавать растерянности.

— Немедленно приостановите там строительные работы и займитесь самым тщательным расследованием. Вы все поняли?

— Нет, не все, — сказала Постила.

В трубке раздалась отдаленная перепалка, и Низговоров расслышал, как ему показалось, крик Оксаны Кокуриной: «Пускай сначала деньги отдаст!»

— Успеется, — сказала Постила в сторону. А затем громко повторила для Низговорова: — Не все! Вы сами-то где были во время пожара? Куда-то пропали, дома не ночевали… Утром вас видели в довольно странном виде… Откуда вам так хорошо известны подробности?

— Какие еще подробности?

— Ну, про то, что это поджог… Что женщину убили…

— Я не говорю «убили»! — закричал Низговоров.

— И правильно делаете, что не признаетесь. Труп мы пока не нашли. Но надежды не теряем. Зато нашли кое-что другое. Ваше пальто близко висит? Осмотрите рукава.

Низговоров бросил на стол трубку и кинулся к шкафу, где висело пальто. На обшлаге левого рукава были пришиты четыре небольшие пуговицы. Он их даже и не замечал никогда. На правом — осталось три, а на месте четвертой торчали ниточки…

Постила по его шумному дыханию почувствовала, что он вернулся к телефону.

— Теперь вы видите, что мы не сидим сложа руки?

— Теперь вижу. Где Мар… Где та женщина, что жила в доме? Вам удалось что-нибудь узнать о ней?

— Тайна следствия. Объясненьице-то все-таки напишите, пригодится. И укажите поподробнее, в каких отношениях вы были с пропавшей дамой.

— Я сейчас слышал разговор про какие-то деньги, о чем это вы?..

Но Постила уже положила трубку.

Это их обычная тактика, решил Низговоров, успокаивая себя после беседы с Постилой. Не хотят лишней работы, поэтому запугивают заявителей. Что нового, собственно, она ему сообщила? Что он был на пожаре? Так он и не собирался этого скрывать! Об этом как раз и пойдет речь в его заявлении. Больше того, он напишет о нападении, об увечье, ему нанесенном, потребует немедленно найти и арестовать преступника. Вполне вероятно, что нападавшим и поджигателем (если не убийцей Маранты — но об этом думать не хотелось) было одно и то же лицо, в котором Низговоров чем дальше, тем увереннее предполагал рябого громилу, специалиста по кровавым делам. Его даже в противогазе ни с кем не спутаешь. Когда-то Низговоров уже не чаял найти его живым, но нет, они вовсе не торопятся избавляться от исполнителей, обнаглели от безнаказанности, им такие по-прежнему нужны… А от рябого потянется ниточка ко многому. Шаг за шагом раскрывать, выставлять на всеобщее обозрение эту подлую кухню — только так можно выбить почву у них из-под ног. Первая задача — правдиво описать все как было, не упуская ни одной детали. Начать с того, что после праздника, отбуксировав аэростат на штатную стоянку возле здания администрации, он решил прогуляться пешком и отослал шофера… Необычное, конечно, желание для солидного руководителя, да еще в столь поздний час, да после целого дня утомительных мероприятий на воздухе… А дальше? Заблудился в густом тумане. Как можно заблудиться в своем городе? И попал на кладбище. Это несколько километров от центра. Он что, не заметил, как прошел несколько километров по отвратительной разбитой дороге? И почему именно в сторону кладбища? Хорошенькое место для ночных прогулок! Что потом? Увидал вдалеке пожар, очертя голову кинулся туда. Зачем советнику губернатора мчаться по грязи, по разжиженным могилам к какому-то неведомому горящему дому? Разве он пожарник? Куда разумнее было дойти до ближайшего телефона, вызвать пожарную команду… Потом его ударили. Кто ударил? Где свидетели? Как доказать, что он не перепил на юбилейном банкете и не наполучал тумаков в драке на площади? А вот у них свидетели есть. Все обратили внимание на его эксцентричное поведение, когда он с факелом в руке тянул аэростат. Нина Мордуховна с Маргаритой Разумовной видели, каким он пришел в администрацию на другой день. Биргер, кстати, сразу крикнула: «Это вы виноваты!» Что она имела в виду?