Сергей Яковлев - Советник на зиму

Странная все-таки история с этой пуговицей. С одной стороны, уничтожают все следы и делают вид, что ничего не было. С другой — пуговица. Это же как надо искать, чтобы разглядеть на пожарище потерянную кем-то пуговицу, а потом еще вычислить владельца? Да там ли вообще она была потеряна? Не в шкафу ли ее оторвали? Получается, никаких улик против Низговорова, никаких доказательств, что он был на пожаре, кроме этой пуговицы, наверняка похищенной здесь, в его кабинете, той же Гадиной, и нет? И если он напишет сейчас заявление, то оговорит сам себя?

Он решил повременить с заявлением. Тем более что дело, судя по всему, закрутилось, кто-то с ним разбирается.

А тут снова явился Аршак Манвелович.

— Что-то наш советник голову повесил, — посетовал. — Это все Некрасов, подлюка, он уборщицу надоумил. До того вреднющий! Я слышал, она пришла к нему со слезами, просить о переводе на другой этаж, а он и воспользовался. Чем-то ты ее обидел… Не переживай, попробуем уладить. Должны уладить. Тут есть информация посерьезнее. Сегодня день такой, одни неприятности. Я уж не стал об этом при Асмолевском, дело щекотливое, дай, думаю, прежде с советником с глазу на глаз потолкую…

Начал рассказывать издалека: ему поневоле пришлось заниматься Днем Дирижабля и хозяйственными хлопотами, связанными с юбилеем. Щупатый только номинально руководил, он ничего в делах не понимает, ничему пока не научился. Зачем-то настоял на установке вдоль проспекта этих дорогущих расписных ларьков, которые теперь превратились в отхожие места… Но суть не в этом. Нынче у Бабуляна собрались, наконец, все счета, что были выставлены разными организациями. Счета сильно завышенные, конечно, никто этих барыг не проверял, а сам он не мог поспеть везде. Покупку аэростата, например, возложил на Некрасова, тем более что это была его затея; и что? В соседней губернии такой же точно аэростат можно было купить в два раза дешевле! Половина денег ушла в карман перекупщиков. И продали-то бэушный, потертый на сгибах, воздух из него выходит. Вестимо, что тут и Павлыч руки нагрел. Аэростат, с одной стороны, вроде как больше не нужен, но с другой — может и понадобиться… И опять-таки не в этом дело.

— У нас всегда воровали и будут воровать! Но должна быть, понимаешь, мера. Я посчитал, сложил все расходы… Не получается. И трети не покрывает того, что по липовым договорам в эту «Абнаву» из бюджета ушло. Постила пока молчит, всю документацию прячет, но я-то знаю, у меня свои каналы…

Бабулян стал нудно жаловаться, что городские финансы, по его выкладкам, на нуле. Неделя-другая — и нечем будет платить в администрации шоферам, охранникам, поварам, уборщицам, портным, машинисткам… Даже руководящий состав останется без зарплат, не говоря уже о тысячах бюджетников по всему городу, которым и без того по полгода не платят. Не на что купить бензина и угля, вот-вот встанет весь транспорт, погаснут котельные, промерзнут дома, начнутся перебои с хлебом…

Голова Низговорова была занята другим. Как всякий нервный человек, которому мешают сосредоточиться на важных мыслях, он начал понемногу приходить в бешенство. А Бабулян все говорил и говорил монотонным голосом какие-то банальные вещи, давно набившие оскомину.

— То эта фирма именуется в бумагах генподрядчиком, то даже спонсором. Я так понимаю, что спонсор — тот, кто дает деньги, а не отбирает. Согласен?

— Согласен, согласен, — буркнул Низговоров. Он еще надеялся, что Аршак Манвелович почувствует его настроение и уйдет сам, без подсказки.

Бабулян посмотрел ему в лицо и сокрушенно покачал головой.

— Соглашаться мало… Не мое, конечно, дело, но… Надо как-то и отвечать.

— К сожалению, сам я ничего в финансах не смыслю, но вам полностью доверяю, — нетерпеливо сказал Низговоров. — Разберитесь и доложите результаты. Недели вам хватит?

Бабулян диковато скосил на него глаза и зачем-то немного отодвинулся.

— Подпись-то на договорах твоя, — сказал он.

— Подпись?.. — рассеянно повторил Низговоров. — На каких договорах?

— На тех самых, что с «Абнавой» заключались. На строительство дорог, коммуникаций, очистных сооружений… Ладно дороги, их каждой весной размывает, под это дело можно и списать, но где я для ревизоров коллекторы, где водозаборы возьму? У нас и реки нет, про которую там написано… Тебе-то хоть перепало что-нибудь из этих денег?

— Мне?!.. Нет… Мне никто ничего не давал!

— Вон что. Они и тебя вокруг пальца обвели. Воспользовались твоей неопытностью. Я и подумал: где ему… То есть, — он торопливо махнул рукой, — не станет Вадим Евстигнеевич мараться, в казну руку запускать, не в его это правилах… Ты пока обо всем молчи. Я сам попробую с нужными людьми поговорить. Этих ведь так просто не возьмешь, у них все схвачено, тут обмозговать надо… А ты за здоровьишком последи. На тебе лица нет!