Надежда Днепровская - Визави французского агента

Повисла гробовая тишина… и вдруг капитан в ярости схватил тяжелую пепельницу и запустил в ухмыляющегося Марселя. И попал. Впервые! До сих пор, чтобы как следует врезать в эту ненавистную рожу, надо было его держать, а так получались только скользящие удары. Он всегда уклонялся. А сейчас не шелохнулся и даже не зажмурился! Мраморная пепельница была брошена с такой силой, что стул опрокинулся. Сначала никто не понял, что произошло, потом увидели, что у головы Марселя растекается алая лужа, в которой белеют куски мрамора. Капитан медленно подошел, посмотрел на пульсирующие фонтанчики крови там, где было лицо ненавистного француза, и так же медленно вышел.

— Когда матч закончился, я вдруг увидел грязно-коричневые всполохи над головой у моего капитана. Ты думаешь, что я читаю мысли, что я экстрасенс, нет, я вижу это пламя всегда спонтанно, это не зависит от меня. Чтобы видеть ауру, как видят ее тибетцы, надо много тренироваться с детства. Но знанию, что означают разные цвета, меня научили. И я подставился, в какой-то момент мне захотелось прекратить это бессмысленное существование. Да простит меня Аллах милостивый, милосердный!

Ощущения были феерические! Вместо вдоха в легкие хлынула кровь, я закашлялся, при второй попытке вдохнуть я не получил ни капли воздуха и «ушел» — я всегда «уходил», когда не мог терпеть. В Корпусе пытались как-то бороться с этим: «Мало ли, надо сматывать удочки, а ты отключаешься», но мне это состояние очень нравилось. А здесь я «ушел» надолго. Я не задержался около своего тела, которое пытались заставить дышать. Увидел, как капитан вышел из кабинета, пошел по коридору, его догнали, он достал пистолет, отдал. Мне надоело это рассматривать, и я, как обычно, отправился в виноградники гулять с д'Артаньяном. Помнишь, я тебе рассказывал про моего друга, сиамского кота? Когда я уходил, то уходил обычно туда. И так трудно оттуда возвращаться!

— Я читала об этом, называется «уход в астрал».

— Какая разница, как это называется? Тибетцы могут это делать сознательно, а я — когда дела плохи, — он улыбнулся.

— Но на твоем лице ничего не видно!

— У вас великолепные хирурги — тогда Игорь Петрович примчался из Ленинграда, привлек лучших специалистов, для них было много работы: сломанная скула, выбиты передние зубы, а нос, который тебе так нравился, просто исчез! Потом со мной работали и другие специалисты, когда им предоставлялся удобный случай.

— А так и не скажешь! — Я водила пальцами по его лицу, как это делают слепые, ощущая тонкую кожу, морщинки у глаз.

— Через два месяца я уже работал, но морда у меня была!.. А чтобы сделать лицо, понадобилось еще два года. Игорь Петрович, да благословит его Аллах и приветствует, отправил меня к солнышку, на море, подальше от Москвы. Там я работал под присмотром, дожидаясь перемен 28.

В январе 1984 года Марсель находился уже на «курорте», иногда купался в море, прыгал со своим костылем по скалам, заросшим соснами. Консультировал по разным международно-юридическим вопросам. Заодно писал диссертацию одному майору, который за это предоставил Марселю уютный домик и всякие другие льготы.

Потом привезли Бернара. Они были очень рады друг другу.

— Ну что, не узнаешь? — спросил Марсель.

— Тебя мать родная не узнает!

— Но ты же узнал?

— Я же больше, чем мать, правда? Кто это так постарался?

— О! Рекомендую: самая дешевая в мире пластическая операция «а-ля Николя» — гарантирует неузнавание собственной матерью.

Им разрешили поселиться в одном домике. Естественно, этот домик был нашпигован подслушивающей аппаратурой и довольно заметными видеокамерами.

В первый же вечер операторы были вынуждены слушать бесконечные истории о том, какие эротические удовольствия друзья получали от контакта электрода с членом. Бернар предлагал сравнить размеры шрамов, они веселились, как дети.

— Они и не представляли себе, какое это удовольствие!

— Конечно, с непривычки глаза вылезают наружу, ну а потом ни с чем не сравнимый кайф!

— Особенно ожидание встречи, как девица в первый раз — и хочется, и боязно.

— Мама говорила — больно будет!

— Но так?!

Они изображали из себя любовников. Испускали протяжные стоны, ржали как лошади. У операторов уши вяли.

Бернар во время прогулок жаловался другу, что устал от работы в Советском Союзе, и Марсель, воспользовавшись помощью ничего не подозревавшего майора, организовал побег Бернару. Что уж он там внушил несчастному майору, трудно сказать, но используя различные техники и методики, он добился, чтобы Бернара отправили в Москву с «важным поручением». Причем майор сам подвез Бернара к вокзалу.