Катя Саргаева - Мирное небо

Ева была с нами в комнате, и при упоминании о Паше сделала непонимающее лицо, но вопросов задавать не стала.

— Ты же не знала, — пыталась успокоить меня Даша. — А по нему и не скажешь, выглядел совершенно нормальным.

— Все. Больше никаких мужиков, — твердо сказала я.

Это какой-то кошмар. Нет, так не бывает. Мы же всего месяц были знакомы, когда он так успел до одури влюбиться? У меня внутри все сжималось. Из-за меня человек покончил с собой. Мне казалось, что это я пошла среди ночи, вытащила нож у него из пакета и перерезала ему вены. Так я себя ощущала. Какое-то дикое, непонятное опустошение. Это я виновата. Может не стоит мне быть такой бессердечной тварью? Из меня лился бурный поток слез. Даша говорила, что я не виновата, не я, так кто-нибудь другой. Все равно к этому бы пришло рано или поздно. У него не все в порядке с головой. Было.

— Не я, так кто-то другой? — говорила я Даше сквозь слезы, — но ведь была я !

Даша честно не знала что сказать, и просто обнимала меня и гладила по спине, как я Еву, когда той было плохо.

Ева сказала, что не пойдет к Лере и останется со мной. Я сказала, что бы она и думать об этом забыла. А еще, что бы никому не рассказывала о случившемся. Теперь я чувствовала себя еще хуже, Ева не должна чувствовать себя виноватой за то, что бросает меня одну в новогоднюю ночь, да еще и в таком состоянии. Я пыталась ей это объяснить, и вроде бы мне это удалось. Даша настаивала, что бы я поехала к ним. Я наотрез отказалась. Тогда она сказала, что они с Димой отменят всех гостей и приедут ко мне. От этого я тоже отказалась. Мне хотелось остаться одной. Ева с Дашкой смотрели на меня как на больную, за которой нужен уход, от этого я действительно себя такой ощущала.

— Нет. Спасибо вам мои золотые девочки, но я хочу остаться одна.

Этой ночью Ева опять спала со мной. Наутро я выпроводила ее к Лере, а сама начала убирать в квартире. Ева сказала, что бы я звонила, если вдруг она мне понадобится, и она тут же прилетит, Лера ведь живет в соседнем доме.

После обеда зазвонил домашний телефон. Ева уже несколько раз звонила и спрашивала как я.

— Малыш, со мной все хорошо, прекрати звонить, — сказала я, подняв трубку, считая, что это в очередной раз звонит Ева.

— Малыш? Так ты меня еще ни разу не называла, — послышался в трубке мужской голос.

Только мужиков мне сейчас не хватало. Все, больше никому не дам номер своего телефона, и больше никогда никого в жизни не приведу домой, что бы даже адреса моего не знали!

— Кто это?

— Леша.

Я начала перебирать в уме всех знакомых Леш, и на ум мне пришел только отец Евы. Да ладно?!

— У тебя еще дочь от меня, — с улыбкой добавил он, понимая, что я не могу понять, что еще за Леша звонит.

— Неожиданно, — удивленно сказала я, — без обид, но, что тебе надо?

Леша ожидал такой реакции, потому не обиделся. Сказал, что весь последний месяц вспоминал меня, и вот решил позвонить. Он так и не женился, и в новогоднюю ночь тоже оставался один. Как-то легко пошел с ним разговор, как будто и не было всех этих лет, и его отказа помочь Еве тоже не было. Мы долго разговаривали, а потом я решила, что так и быть, пусть приходит, Ева все равно домой придет только утром. Он ведь не знал, что со мной произошло буквально вчера, и не смотрел бы на меня как на больную. К тому же с ним мне всегда было весело, чувство юмора у него отменное, а это именно то, что мне сейчас нужно.

Пунктуальный Леша явился ровно в десять вечера, как и договаривались. Притащил большой красивый букет каких-то синих цветов, он помнил, что я люблю все необычное. А так же две бутылки австралийского Шираза. Да, мои вкусы не изменились, а он их помнил. Ева звонила еще два раза, и я сказала, что если она еще раз позвонит, то я отключу телефон. О том, что я не одна говорить ей не стала. Был бы это кто-то другой, сказала бы. Но это ведь был ее отец. Леша рассматривал фотографии, висящие на стене.

— Как-то странно, — сказал он, — у меня есть дочь. Она такая большая, и очень симпатичная, на тебя сильно похожа.

— Конечно похожа, она же моя…

И тут я заткнулась, ведь еще неделю назад я говорила совершенно ту же фразу, только другому мужчине. Тому, который покончил с собой из-за меня.

За эти годы мы с Лешей оба изменились, и оба в худшую сторону. Мы стали совершенными циниками. Он добился больших успехов в работе, и теперь был одним из учредителей одной крупной строительной компании.

— Я как будто остановился и оглянулся вокруг, что я имею? В моей жизни всегда была только карьера, все остальное казалось, еще успею нажить. Оказалось, что не успел. Мне сорок шесть лет, у меня квартира в Москва-Сити на девяносто шестом этаже, четыре машины, и нахрена мне столько? Никто не ждет меня дома. А ведь никто не сказал, что ближе к пятидесяти у человека образовываются другие ценности, но время уже упущено.