Катя Саргаева - Мирное небо

Я вспомнила, как впервые увидела Пашу, тогда мне казалось, что я знаю о нем больше, чем он сам знает о себе. Какая чушь! Любовь это самый жестокий и беспощадный обманщик.

— Зачем он вырезал у них сердца так и не признался, — сказал папа, — о тебе, слава богу, тоже ни слова не сказал.

— Я знаю, куда он девал сердца, — сказала я дрожащими губами, — одно из них он принес домой.

Я помню, как он пришел однажды вечером, был июль, мы недавно приехали в Питер, я еще не работала. Паша любил всякие потроха, и время от времени приносил их, а я готовила. Тогда он принес сердце, оно было разрезано на четыре части, сказал, что баранье. Я засомневалась, так как специфического запаха баранины я не почувствовала, а выветриться он еще не успел бы, сердце было еще теплым. Да и вообще было оно каким-то странным. Я сказала, что его обманули и сунули непонятно что. Паша сказал, что будет есть в любом случае. Он сидел со мной на кухне, пока я готовила его, даже картошку почистил, чтобы быстрее было. Он не мог дождаться, когда же уже попробует блюдо. Получилось вкусно, подумала тогда я. А Паша был какой-то взволнованный, даже слегка краснел, как на первом свидании, глаза странно блестели. С каким же удовольствием он его ел! И я его тоже ела. В тот день после ужина у нас был такой секс, какого потом больше не было, и эрекция у него была такая, какой я еще не видела, и больше не увижу.

Я взялась руками за голову, меня шатало, мне казалось, что я сейчас упаду.

— Папа, он принес его домой, а я его готовила, тушила с картошкой и луком! Папа, я его ела!!!

Я чувствовала, как тошнота поднимается к горлу, я едва успела добежать до туалета, меня несколько раз вырвало. Папа уже на кухне капал в стакан корвалол. Он сунул мне стакан в дрожащую руку и помог выпить содержимое. Потом отвел в комнату и уложил на кровать.

— С чего ты взяла, что это было именно оно? — аккуратно спросил папа.

— Я просто знаю.

Я закрыла глаза и заснула. Папу я попросила больше ничего мне не рассказывать, если вдруг увидит. А он видел, по телевизору еще месяц не стихали новости. В газетах тоже. Ведь такая сенсация!

— Тебе звонил какой-то Игорь, — сказал папа, — я не стал тебя будить. Это тот парень, который привез тебя в Москву?

— Да. Что он сказал?

— Просил передать, чтобы ты перезвонила.

Вечером я лежала в объятиях Игоря в его московской квартире. Он жил один, у него была мать, но она жила на даче за Дмитровом и приезжала очень редко, и никогда без предупреждения. Наши отношения превратились во что-то непонятное. Он звонил, и я к нему ехала, или он приезжал ко мне, пока отец был на работе. Встречи были редкими, мы занимались сексом и почти не общались. Так прошло два месяца. Потом он исчез. Я звонила, он не брал трубку. Я приезжала к нему домой, но он не открывал дверь, хотя я видела, что в его окнах горит свет. Однажды папа дал мне конверт, который был в почтовом ящике. В нем был листок, на нем одна фраза «прости, что сделал тебе больно». Точка.

— Вера, хватит унижаться, — однажды сказал мне папа.

Я ничего ему не ответила. Я и не замечала, что я действительно унижаюсь. Дальше некуда. Я готова была сделать все, лишь бы услышать его голос, просто увидеть его. Лишь бы он был. Я опять задыхалась без него. Желудок мне будто в узел завязали, когда я поняла, что больше не увижу его. Я сидела на лавке возле его подъезда, и надо мной будто взрывались бомбы. Мой мир рухнул в тот момент. Он меня бросил. Эта фраза звенела в моей голове назойливой мухой. Он меня бросил! Смысл этой фразы для меня был (да и остается) несколько иной. Он оставил меня одну . Одну со своей бедой. Я опять осталась одна, и разбираться со всем придется самой. Он был первым и единственным мужчиной в моей жизни на которого я положилась. Которому я, не доверяющий никому, дикий забитый звереныш, доверяла. Я предоставила ему возможность распоряжаться моей жизнью. Я приняла бы любое его решение, даже самое безумное, потому что я ему доверяла от и до. Наконец появился в моей жизни человек, на которого я могу положиться, который может помочь мне , решить мои проблемы. Которому я позволила это сделать, помогать мне. Я завернула свою жизнь в розовое одеяльце и отдала ему. Не на временное хранение, навсегда отдала. А он меня бросил.

Однажды, уже в Москве, мы лежали в обнимку, он сказал тогда «я здесь, с тобой, и никуда не денусь». И делся. Зачем он это сказал? Видимо просто в тот момент так чувствовал, а о том, что будет после, и что означают для меня эти слова, он не подумал. Как я могу после этого кому-то доверять?