Дэйзи Джонсон - В самой глубине

Ты мог бы устроить помывку, сказала она, потянув носом воздух, и рассмеялась. Когда ты мылся последний раз? Возьми мое полотенце. В том ведре немного моющей жидкости. От тебя такой запах, про который Гретель говорила «я хороша», когда была маленькой и терпеть не могла мыться. А я хороша – так она говорила.

Он поднял руку и прижался лицом к подмышке. О да – от него никогда еще так не разило. Прошел почти месяц с тех пор, как он мылся – в узкой душевой родительского дома – и видел свое тело, и одевался в чистую одежду. Его волосы были заскорузлыми точно шерсть.

Будь осторожен, сказала Сара. Течение в это время года сильное. Тебя может смыть.

Он колебался. Ему хотелось сказать ей, что он слишком боится; он не мог заходить в воду. Там был водяной вор, затаившийся где-то у самого дна в ожидании.

Не волнуйся, сказала она. И он испытал тревожное ощущение, словно она знала, о чем он думал. Она коротко притянула его к себе, обняв за плечи. Не волнуйся. Если пойдешь вон туда, там есть укрытие за деревьями. Я тебя услышу, если позовешь меня.

Он тут же разозлился. Она говорила с ним так, будто он был таким же ребенком, как Гретель; будто он собирался кричать ей, как маленький. Но уже в следующий миг его злость прошла. Она придет, если он позовет. Она знала, о чем он думал.

Он остановился у палатки, взял рулон пищевой пленки и нижнее белье, чтобы постирать и оставить сушиться.

На повороте перед дамбой река расширялась, ответвляясь с одной стороны узким ручьем, вход в который преграждали поваленные деревья, так что туда не могла заплыть лодка с реки, но по суше дойти было можно. Зайдя на берег над ручьем, он остановился в нерешительности. Все это время он пытался держаться от реки подальше, стараясь никогда – при малейшей возможности – не поворачиваться к ней спиной и вообще не забывать о ней. Едва ли был такой день, когда бы он не вспоминал о том, что видел в тот раз под деревьями; о том, чего боялись все те люди. Он мог бы вернуться, ничего не сказать, попробовать сполоснуться из ведра, немного скрыть свой запах. Он снова поднял руку и понюхал, повернул голову и понюхал волосы, начавшие отрастать, наползая на уши. Что правда, то правда – он был «хорош». У него зудели десны при мысли о том, как она нюхала его, зная, какой он грязный. Она готовила ужин, она хотела, чтобы он поел с ними, он уже почти неделю спал с ними на лодке. Он сделает все, о чем она его попросит. Если попросит уйти под воду и никогда не возвращаться, он это сделает. Он сказал себе, что это был долг благодарности ей за все, что она сделала, но он понимал, что это было нечто большее.

Он соскользнул с крутого берега и плюхнулся задницей в воду. Было очень холодно. Это ничего. Он отпихнул от себя водоросли. Высвободил руки из первой футболки, стянул остальное ворохом, борясь с собой. Вылез из брюк, швырнул их прямо в тину и стал вертеться в воде, чтобы избавиться от вони. Потом также стянул и швырнул трусы. Он так долго не снимал пищевую пленку, что она пристала к коже и поначалу никак не отходила. Но он сумел избавиться от нее. Он неуклюже опустился на колени и стал плескать воду себе на плечи и за спину. Выдавил моющей жидкости и намылился, хорошенько скребя все тело и смывая пену.

Так странно было снова видеть свое тело. Груди были еще больше, чем раньше, мясистыми, с округлыми сосками. В остальном он похудел, впалый живот переходил в непомерно широкую грудную клетку. Руки пестрели красными волдырями от крапивы, росшей вблизи лодки, ноги были в синяках. Все тело покрывала пленка грязи, почти как чешуя, которую он безжалостно соскребал. Волосы между ног стали гуще, свалялись. Он непроизвольно попытался нащупать там то, чего не было, что не выросло от одних его мыслей об этом. Его тело напомнило ему о чем-то. Он взял одну грудь в ладонь, сжал ее и почувствовал мурашки с пяток до макушки. И тогда он понял, что его тело напомнило ему Сару, стоявшую под душем, с закинутыми руками. Он присел и перешел подальше вдоль берега, чтобы чувствовать, как течение омывает его ступни. Он смотрел, как его кожа проступает сквозь въевшуюся грязь. Ощутил стопами корни, росшие из ила, и нагнулся, чтобы зачерпнуть его горстями. Тут же поскользнулся и, не успев опомниться, оказался под водой. Он открыл глаза в мутной воде. И видел только свои белесые, призрачные ступни перед собой. Вспомнил – молния пробежала по телу, – как он сбросил за борт мертвеца. Сбросил в воду. Попытался выбраться назад, открывая рот и пытаясь вдохнуть воздух. Вспомнил, как мертвец ( Чарли, Чарли, Чарли ) погрузился в воду и как он думал, что все реки соединялись между собой и что теперь все, что было под водой, соединилось с этим мертвым телом.