Михаил Енотов - Обыкновенный русский роман

Женя уже не слушала. Она встала с кровати, молча порылась в сумочке, а потом поднесла мне таблетку и стакан воды. Я машинально выпил, даже не спрашивая, что это, и вскоре уснул.

Мы сидели с Ольгой на ее съемной квартире и слушали записи древних языков. Арамейский, хеттский, финикийский, майянский, кечуанский, санскрит, — мне казалось, что Ольга все их понимает и только делает вид, будто для нее это такая же экзотическая абракадабра, как и для меня.

Вдруг за окном послышалось мяуканье кошки. Она и до этого мяукала, но сейчас мяуканье стало назойливым и даже каким-то гнетущим. Мы выглянули в окно и не сразу увидели в палисаднике странную картину. Кошка лежала на ветке дерева, а у хвоста ее сидела ворона — она совершала клювом, словно кайлом, удар по кошачьей спине, отпрыгивала на пару птичьих шагов и затем повторяла удар в то же место — шерсть кошки уже окрасилась кровью, но несчастное животное оцепенело и не могло пошевелиться, кошка только мяукала и, повернув назад голову, апатично смотрела в глаза своей убийцы.

Надо было как-то отогнать ворону. Я пробовал бросить в нее чем-то, но она не реагировала — видно, вкус крови опьянил птицу, и отступать она уже не собиралась. Тогда мы оделись и вышли во двор. Я попытался залезть на дерево, но оно было слишком неудобным для этого. Ольга предложила раздобыть лестницу в жэковской подсобке. Да, там, точно, была лестница, и там, точно, были люди, которые могли ее дать — после окончания рабочего дня слесари еще долго сидели в своей каморке, шумно распивая водку. Пройти дотуда нужно было всего-то метров сто, но я представил, как посмотрят на меня эти наждачные мужики, когда я расскажу им басню про кошку с вороной, и смутился. Еще какое-то время я покружил под деревом, изображая крайнюю озабоченность, а потом Ольга просто попросила о помощи проходящего мимо мужчину. Тот резво подкатил мусорный контейнер, вскарабкался с него на дерево и прогнал хищную ворону. Кошку тоже пришлось прогонять — без посторонней помощи она так и не смогла оторваться от ветки, зато едва коснувшись земли, метнулась по двору будто ошпаренная. Ворона еще какое-то время пыталась лететь за ней, но быстро отстала. За пару минут случайный прохожий решил проблему, с которой я безуспешно возился уже около получаса.

Вскоре после этого случая Ольга ушла от меня. И почему-то именно этот случай воспроизвелся сейчас в калейдоскопе моего подсознания, когда исступленное сознание отключилось под действием снотворного.

В ту ночь мне снилось много странного. Например, как я, подобно ниндзе, выслеживал и убивал парней Ольги, которые были у нее до меня и после. А когда я принес ей их головы, она сказала, что никого кроме меня у нее не было, и вдруг, взглянув на лица своих жертв, я узнал в них ботов из Сounter-strike. Еще снилось, что у меня две матери: одна — моя кровная покойная мама, а вторая — Ольга. Они спорили, чей же я сын, прямо как в притче о мудрости царя Соломона. Сам я был младенцем и присутствовал при этой сцене, но чем она разрешилась, не запомнил.

Когда я проснулся, Женя рассказала мне о моем ночном помешательстве. Признаться, если бы не она, я бы и это счел сном. Затем, поднявшись и осмотрев свое новое жилище при свете дня, я вдруг понял, что в нем не хватает икон. Тогда я решил сегодня же ехать за ними в город — в квартире моего покойного деда было много старых образ о в, теперь пылящихся и никому не нужных. А впрочем, я до сих пор не знаю точно, зачем именно поехал в город — за иконами или чтобы написать Ольге — возможно, первое было только поводом, а второе причиной. После этих снов мне нестерпимо захотелось ей что-нибудь написать, пусть даже без надежды на ответ, а единственным доступным контактом с ней был ее электронный адрес.

Когда я уезжал, Женя остановила меня на пороге и спросила, люблю ли я ее. Я ответил, что влюблен, и она как-то грустно улыбнулась. «Странно, — подумал я, — Женя обижалась на Игоря за то, что он ее любит, но не влюблен — теперь же огорчается тем, что я влюблен, а не люблю».

Дома я открыл интернет-браузер, чтобы написать Ольге письмо, содержание которого так и не смог придумать по пути, и вдруг увидел новость об убийстве Алексея Мозгового. Легендарный командир бригады «Призрак» был последним авторитетным лидером донбасского ополчения и находился в очень напряженных отношениях с официальными руководителями так называемой ЛНР, поскольку изначально воевал за Большую Новороссию и воссоединение русских в едином справедливом государстве, а не за банановую республику наподобие Абхазии или Приднестровья. Дошло даже до того, что Мозговому было запрещено проводить у себя в Алчевске парад на 9-ое мая. Разумеется, комбриг этот запрет проигнорировал. И вот ровно через две недели его машину в решето расстреляли из пулеметов по дороге в Луганск. Официальная версия — украинская ДРГ — кто же еще?