Эрнест Гейнс - И сошлись старики. Автобиография мисс Джейн Питтман

А в большой дом часто приезжали цветные политики — совещались с Боуном. Приезжали раза два в неделю, посидят час-другой и уедут. Когда они хотели сообщить нам что-нибудь важное, мы собирались в школе. Она же была и церковью. Школа и церковь в одной хижине. Говорили они нам про федеральное правительство, а особенно про республиканскую партию. Ведь нас освободили республиканцы, и они же учредили бюро свободы, чтобы оно о нас заботилось. И они хотели, чтоб мы интересовались тем, что происходит вокруг. Они хотели, чтоб мы голосовали — и голосовали за республиканцев. Демократическая партия, говорили они, стоит за рабство и в ней — хотите верьте, хотите нет — есть негры. Такого негра сразу можно узнать по белому рту и по хвосту. Они говорили, что свозят нас в Александрию, чтоб мы посмотрели негра-демократа за работой.

Этот день пришел. На плантацию за нами прислали солдат-негров, и они проводили нас в город. Городская площадь была полна черных и белых. День был жаркий, все люди обливались потом и без конца обмахивались. На помост друг за другом выходили люди, черные и белые, и говорили речи. То и дело кто-нибудь вопил во весь голос и обзывал кого-нибудь лжецом. Тут уж вмешивались солдаты и разнимали их. Когда на помост поднялся негр, член демократической партии, кто-то крикнул:

— Стащите с него штаны, посмотрим на его хвост. Что губы у него белые, мы и так видим.

А негр-демократ говорит:

— Уж лучше быть демократом с хвостом, чем республиканцем без мозгов.

Те, кто стояли за демократов, захохотали и захлопали в ладоши. Этот демократ поговорил немного, а потом говорил республиканец. Демократы хотели, чтоб янки ушли и мы бы все делали сами, а республиканцы хотели, чтоб янки остались. Демократы говорили, что мира не будет, пока янки не уйдут, а республиканцы говорили, что у нас никакого мира не было, пока они не пришли. И еще республиканцы говорили, что каждый свободный человек должен иметь сорок акров земли и мула. А демократы сказали, что странно слышать от республиканцев такое, когда их прихвостень завладел самой большой плантацией в приходе. Республиканцы ответили, что Боун дает работу людям, которые не смогли уйти и сами найти себе работу.

Жара была несусветная. На площади яблоку упасть негде. А они все спорят и спорят. Потом вдруг кто-то стащил с помоста и ударил кого-то. Непонятно почему. А все словно только этого и ждали. Я схватила Неда и потащила под помост. Еле туда пробилась. Потому что все, кто не дрался на помосте или около, старались, как и я, спрятаться под него.

Казалось, драке конца не будет. Под помостом было нестерпимо жарко, но никто не вылезал. Только через час солдаты наконец всех утихомирили. Зачинщиков они увели в тюрьму, а нас проводили до дому.

Позже мы узнали, что беспорядки устроили тайные группы, такие, как ку-клукс-клан, "Белое братство", "Камелии Луизианы". Они разъезжали по всему штату, истязали и убивали людей. Убивали всякого негра, который не хотел покориться, и всякого белого, кто ему помогал. Сразу после войны многие цветные уходили со старых мест и пытались завести небольшие фермы. А тайные группы налетали и избивали их только за то, что у них на полях было меньше сорняков, чем у белых. А то изобьют за то, что на поле есть сорняки.

— Что у тебя здесь посеяно, Хок? — спрашивают.

— Кукуруза, хозяин, — отвечал Хок.

— А вон это, по-моему, трава.

— Может, быть, кое-где есть и трава. Но утром я все прополю с божьей помощью.

— Нет, начинай-ка сейчас.

И они заставляли стать на четвереньки и есть траву, пока человека не выворачивало наизнанку. А если хотелось еще потешиться, то привязывали его к столбу или к дереву и избивали.

— Завтра вечером мы снова наведаемся, Хок, — говорят. — И чтоб ни одной травинки не было, слышишь? — Или: — Завтра вечером вернемся, и чтоб на этом поле была трава, слышишь, Чарли?

Просто решили разделаться с каждым цветным, который попытается завести свое хозяйство. А уж к чему придраться, им было все равно.

Но нас тайные группы почти не трогали. Боун был важным человеком в республиканской партии, и его плантацию охраняли солдаты. И цветные политики приезжали под охраной — оставляли ее у ворот и на дороге. Иногда мы слышали, что в одной-двух милях от нас кого-то избили, а то и убили, но мы знали, что у нас этого случиться не может. Бывало, люди спрашивают:

— Откуда вы?

А мы голову задерем и отвечаем:

— С плантации мистера Боуна.

— Говорят, хорошее место. А еще работники там не нужны?